Творческий вклад поэтов-декабристов в развитие русского литературного языка

В полемике о путях развития русского литературного языка приняли участие и поэты-декабристы^[1]. Однако их взгляды на литературный язык во многом не совпадали со взглядами западников и славянофилов. Декабристы стремились четко определить н а- ци онально-патри отическую основу русского литературного языка, противопоставив свою теорию художественной речи космополитизму западников и консервативному национализму славянофилов.

Поэты-декабристы не вошли в историю русского литературного языка ни как реформаторы языка, ни как его преобразователи, ни как основоположники новой стилистической системы, однако в языке их произведений отражены принципы отбора лексических единиц из национального русского языка — этим они подготовили создание А. С. Пушкиным новой стилистической системы русского литературного языка.

Поэты-трибуны, разрабатывая свою теорию словесности, в системе поэтической речи отдавали предпочтение слову- термину, которым можно выразить свое мировоззрение, идейную направленность взглядов, поэтическое и политическое кредо. Как написал К. Ф. Рылеев в поэме «Войнаровский»:

... Ты не увидишь в них искусства;

Зато найдёшь живые чувства:

Я не Поэт, а Гражданин!

Этот лаконичный лозунг во многом объясняет взгляд поэтов-декабристов на русский литературный язык, который сформировался на стыке двух литературных направлений — классицизма просветительского толка и романтизма, обозначенного в теории русской литературы как гражданский романтизм. Основой русского литературного языка должен быть русский язык как в его современном состоянии, так и в историче-

Кондратий Федорович Рылеев (1795-1826)

Вильгельм Карлович Кюхельбекер (1797-1846)

ском развитии. Стремление передовой части русского общества к национальной самобытности, народным средствам выражения и изображения, особенно ярко проявившееся после Отечественной войны 1812 г., выразилось в использовании литератора- ми-декабристами русизмов [Как знатный вертопрах, бездушный пустослов, Ивана a reborns с Семёном гнёт на двойку иль бедных поселян, отнявши у отцов, меняет на скворца, на пуделя, на сойку - и правом знатности везде уважен он!.. (В. Ф. Раевский)], древнерусских по происхождению слов, форм и выражений [И, поклонясь народу, в гридню [‘приемная комната’] он с дружиною, при кликах, возвратился (А. И. Одоевский)], языковых единиц из произведений устного народного творчества [Во сыром бору ветер завывает; на борзом коне молодец несётся... (В. К. Кюхельбекер)], разговорно-просторечных слов [И тройкой тешился детина, и заливался соловьём (Ф. Н. Глинка)], диалектизмов [Он не варнак [в Сибири - ‘преступник’]; смотри: не видно печати роковой на нём (К. Ф. Рылеев)].

В своих произведениях поэты-декабристы широко используют старо- и церковнославянизмы, как архаичные, так и освоенные русским языком и составляющие в нем ядро общеупотребительной лексики [Во все рассыпешься языки как вихрем восхищенный прах (В. К. Кюхельбекер); Вдруг ангелы с лазури низлетели с отрадою к страдальцам той страны (А. И. Одоевский); Иди к народу, мой пророк, вещай, труби слова Еговы! (Ф. Н. Глинка); Хвала, отечества спаситель! Хвала, хвала, отчизны сын! Злодейских замыслов рушитель, России первый Гражданин... (К. Ф. Рылеев)]. Однако «обветшалые» старославянизмы не рекомендовались к использованию. По мнению А. А. Бестужева, «язык славянский служит теперь для нас арсеналом: берем оттуда меч и шлем, но уже под кольчугой не одеваем героев своих бычачьею кожею, а в охабни рядимся только в маскарад. Употребляем звучные слова, например: вертоград, ланиты, десница, но оставляем червям старины семо и овамо, говяда и пр.»^[2]

Слова старославянского происхождения поэты-декабристы вводят, как правило, с определенной целью. Так, высокие, торжественные, пафосные старо- и церковнославянизмы используются ими как средство патетики [Глагол господень был ко мне за цепью гор на курском бреге... (В. К. Кюхельбекер); О, как на лире я потщусь того прославить, Отечество моё кто от тебя избавит (К. Ф. Рылеев)], как средство выражения гражданского пафоса [Восстань, певец, пророк свободы! Вспрянъ! Возвести, что я вещал!.. (В. К. Кюхельбекер); Да закипит в его груди святая ревность гражданина (К.Ф. Рылеев)]. Архаичные старо- и церковнославянизмы декабристы включают в текст, протестуя против, по словам В. К. Кюхельбекера, «благопристойного, приторного, искусственно-тощего, приспособленного для немногих» жаргона карамзинистов [Пять жертв встают пред нами; как венец, вкруг выи вьётся синий пламень (А. И. Одоевский); Но се грехов созрела жатва (Ф. Н. Глинка)].

Древнерусские по происхождению слова поэты-декабристы используют для исторической стилизации, чтобы передать дух времени, дух той эпохи, когда русичи самоотверженно защищали свою землю от набегов врагов [Но светлый булатный шелом блестит на головушке храброй и буйной (А. И. Одоевский); Он едет в шитой однорядке [‘верхняя длинная одежда’] (А. А. Бестужев); И зрит: к оленю подбегает с винтовкой длинною в руке, окутанный дохою чёрной [‘шуба из шкуры дикой козы’] и в длинношёрстном чебаке [‘теплая шапкасушами’] (К. Ф. Рылеев)].

Разговорные и просторечные слова, формы и выражения декабристы использовали в произведениях, обращенных к народу, например в агитационно-сатирических песнях [Трусит он законов, трусит он масонов; А Волконский баба начальником штаба; Ай да царь, ай да царь (К. Ф. Рылеев и А. А. Бестужев)]. В думе Рылеева «Иван Сусанин» единицы живой речи употреблены с целью объективно изобразить жизнь простого народа [ «Куда ты ведёшь нас? Не видно ни зги! - Сусанину с сердцем вскричали враги. - Мы вязнем и тонем в сугробинах снега, нам, знать, н* добраться с тобой до ночлега» (К. Ф. Рылеев)].

Слова диалектного происхождения декабристы используют для передачи местного колорита [Покрытая серпяном [‘род редкого холста’], казачка юная стоит; Пришлец суровый проворно жирник [‘ночник’] засветил, В углу обители пустынной то дуло озарял ружья, то ратовище пальмы длинной [‘нож для охоты на зверя’ ] (К. Ф. Рылеев)].

Лексические единицы из произведений устного народного творчества позволяют расширить круг поэтических, изобразительно-выразительных средств русского языка [Позади сидит красная девица (В. К. Кюхельбекер); Вороной скакун мчит их в лес дремучий (В. К. Кюхельбекер); Среди поля чистого бежит православная рать русская храбрая (П. А. Катенин); Что не парень удалой белым снегом опушается ? Нет, то ласточкой летит по дороге красна девица (А. И. Одоевский)]. «Подблюдные песни», написанные Рылеевым и Бестужевым, полностью выдержаны в фольклорном стиле: ритмика, мелодика, интонация, зачин и концовка — все эти атрибуты жанров устного народного творчества передавались авторами с предельной точностью для того, чтобы услышаны были «отзвуки живой народной речи»:

Как идёт кузнец да из кузницы. Слава!

Что несёт кузнец ? Да три ножика.

Вот уж первый-mo нож на злодеев вельмож,

А другой-то нож - на попов, на святош.

А молитву сотворя - третий нож на царя.

Кому вынется, тому сбудется;

А кому сбудется, не минуется. Слава!

(К. Ф. Рылеев. «...Как идёт кузнец да из кузницы...»)

Поэты-декабристы высоко оценивали деятельность М. В. Ломоносова в отстаивании национальный самобытности русского языка, в создании единых норм русского литературного языка. Они не одобряли увлечение карамзинистов западноевропейскими заимствованиями, которые, по мнению декабристов, «исфранцу- зили» русский язык. Как писал Ф. Н. Глинка, настало «время присоединиться к воинам и мирным защитникам отечественного слова, дабы общими силами освободить язык наш, столь же сильный и величественный, как и самый народ русский, от нашествия иноплеменных наречий»^[3]. В свою очередь, А. Д. Улыбышев в «Письме

Федор Николаевич Глинка (1786-1880)

Александр Иванович Одоевский (1802-1839)

к другу в Германию» напоминал: «Следовало бы упросить русских не заимствовать из-за границы ничего, кроме необходимого для соделания нравов европейскими, и с усердием сохранять все то, что составляет их национальную самобытность... Особенно в литературе рабское подражание иностранному несносно и кроме того задерживает истинное развитие искусства»¹.

К. Ф. Рылеев в письме к А. С. Пушкину пишет о том, что

В. А. Жуковский «принес важные пользы языку нашему... К несчастью, влияние это было слишком пагубно...»^[4] ^[5], а в статье «Несколько мыслей о поэзии» призывает «уничтожить дух рабского подражания». Критикуя язык Жуковского, Кюхельбекер утверждал, что непозволительно «ни ему, ни кому другому, если б он владел и в десятеро большим пред ним дарованием, наложить оковы немецкого или английского владычества»^[5].

А. А. Бестужев в статье, посвященной роману Н. А. Полевого, отмечает, что «мы привыкли жить парижскими обносками и объедками, не разбирая старого от нового, хорошего от худого», и продолжает эту мысль в статье «Взгляд на старую и новую словесность в России в течение 1824 и начале 1825 годов»: «Было время, что мы невпопад вздыхали по-стерновски, потом любезничали по-французски, теперь залетели в тридевятую даль по-немецки. Когда же попадем мы в свою колею? Когда будем писать прямо по-русски? Бог весть»^[7]. Все поэты-декабристы выступали единым фронтом против неумеренного увлечения представителей дворянских салонов иностранными языками и засорения русского языка ненужными варваризмами, критиковали карамзинистов за неоправданное использование галлицизмов.

В своих произведениях писатели-декабристы обсуждали темы гражданской организации общества, роли гражданина в обществе, переустройства общества на демократических началах. Это не могло не сказаться на языке их сочинений. Развивая традиции А. Н. Радищева по обогащению русского литературного языка отвлеченной лексикой, декабристы продолжили обновлять словарь: расширять семантику давно известных слов (родина, парод, власть, неделимое, отвлечённое, либеральность, тиран, злодей, свобода, вольность, валя), придавать лексемам новые значения (единица, идеал, патриотизм, временщик, причина, побуждение, положительный, отрицательный), переосмыслять значения старославянских по происхождению слов (гражданин, отечество, раб, хищник, губитель, грабитель), терминологизировать лексическое значение единиц (самовластие, самодержавие, барыш, производитель, сырье, ценность), придавать фразеологический характер оборотам (заработная плата, прибавочная стоимость) и т. д.

Лингвистическая деятельность декабристов способствовала появлению русской публицистической, научной, общественно-политической и экономической терминологии, подготовила почву для становления публицистического стиля, создала предпосылки для формирования научного стиля, внесла неоценимый вклад в совершенствование художественного стиля русского литературного языка.

[1] К ним принадлежали участники революционно-общественного движения вРоссии первой четверти XIX в.: К. Ф. Рылеев, В. Ф. Раевский, Ф. Н. Глинка,В. К. Кюхельбекер, П. А. Катенин, А. А. Бестужев и др. Их взгляды на литературный язык разделяли А. И. Одоевский, Н. И. Тургенев, А. С. Грибоедови отчасти А. С. Пушкин.
[2] Сын Отечества. 1822. Ч. 77. № 20. С. 248.
[3] Цит. по: Материалы и исследования по истории русского литературногоязыка. М., 1953. Т. 3. С. 245.
[4] Материалы и исследования по истории русского литературного языка. Т. 3.С. 245.
[5] Там же.
[6] Там же.
[7] Материалы и исследования по истории русского литературного языка. Т. 3.С. 245.