Монополия на законное насилие
Отличие государства от всех других общественных организаций и институтов состоит в том, что оно является главным и единственным носителем политической власти. Ранее уже указывалось, что власть самым тесным образом связана с насилием. Это вытекает из самой сущности государства и власти, которые призваны внести рациональную организацию в социально-политический процесс, обуздать стихию человеческих страстей. В этом контексте главное предназначение государства состоит в том, чтобы ограничивать страсти, преобразовывать их в упорядоченные интересы и тем самым обеспечивать свободу общества и индивида перед лицом злоупотребления силой, бездной социального хаоса.
Принцип обязательности законов, принимаемых в государстве, для всех без исключения граждан обеспечивается тем, что государство вправе использовать всю силу закона, права и аппарата насилия для регулирования общественных отношений. Обосновывая этот принцип, М. Вебер утверждал, что государство невозможно определить исходя только из преследуемых им целей. Для этого, говорил он, необходимо учитывать прежде всего используемые им средства. К примеру, как уже указывалось, всякое государство создается для реализации общего блага или общего интереса всех его граждан.
Но ведь в принципе такая же цель, правда в иных формах и масштабах, ставится и перед любой общественной организацией или институтом. Скажем, профсоюз защищает экономические интересы лиц наемного труда, семья стремится к поддержанию и увеличению благосостояния каждого из домочадцев, церковь призвана уберечь духовное здоровье своей паствы и т.д. И конечно, мысль Вебера о том, что отличительный признак государства — это в первую очередь средства, которые оно использует, вполне справедлива. Таким средством, присущим исключительно государству, он считал "монополию на легитимное (или законное) насилие".
Ни одно государство не в состоянии обеспечить выполнение своей главной функции — реализации общей воли — одними уговорами, полагаясь на сознательность и добрую волю своих подданных. Мировая история по большому счету еще не знала государства без механизмов и средств предотвращения и наказания уголовных правонарушений, без системы исправительных учреждений. Насилие или угроза применения насилия являются мощным фактором, сдерживающим людей от всякого рода поползновений на жизнь, свободу, собственность других членов общества.
Непременным атрибутом государства являются человек с ружьем, армия, полиция, призванные гарантировать внутреннюю и внешнюю безопасность как самого государства, так и всех без исключения его подданных. Они составляют инструмент силового обеспечения политики государства. В этом контексте прав французский мыслитель конца XVIII — начала XIX в. Ж. де Мэстр, который говорил: "Бог, сотворивший власть, сотворил и наказание... палач сотворен вместе с миром".
Хотя сущность государства и власти, политического в целом и нельзя свести всецело к отношениям господства и подчинения, все же с точки зрения власти и властных структур эти отношения отличают политическое от других сфер общественной жизни. Это вполне естественно, ибо государство, особенно если речь идет о современном государстве, в котором как бы в едином организме сочетается множество разнообразных конфликтующих, зачастую несовместимых друг с другом интересов, устремлений, установок и т.д., не в состоянии обеспечить выполнение своей главной функции по реализации общей воли своих подданных одними только уговорами или же полагаясь на их сознательность и добрую волю. В данном контексте власть является как бы данью, отдаваемой греховной природе человека, средством, призванным бороться с несовершенством человека и социального мира в целом.
Таким образом, государство отличается от других форм организации сообществ людей тем, что оно располагает военной силой и судебно-репрессивным аппаратом. Более того, государство вправе в случае необходимости не только применить к своим подданным насилие, но и потребовать от них служения государству с оружием в руках, быть готовыми идти на смерть в войне с врагами.
Необходимо учесть, что в принципе насилие может быть применено — и нередко применяется — родителями в отношении своих детей, руководителем предприятия — в отношении своих подчиненных и т.д. Однако все дело в том, что в любом из этих случаев действия применяющих насилие противоречат закону. Более того, закон запрещает такие действия под угрозой применения к ним самим насилия. Что касается государства, то формы, средства, условия и т.д. использования им насилия или угрозы применения насилия строго определены и регламентированы законом. Поэтому и говорят о легитимном, или узаконенном, насилии со стороны государства.
Важно учесть также не только легитимность насилия, применяемого государством, но и то, что ему — и только ему — принадлежит это исключительное право. Коль скоро все граждане независимо от социального положения, национальной, религиозной, профессиональной или иной принадлежности равны перед законом, то ни один из них не вправе (кроме тех случаев, которые предусмотрены законом) применить насилие в отношении другого человека. Это касается и разного рода организаций, объединений, союзов, заинтересованных групп и т.д.
Другими словами, право применения или угрозы применения насилия отнято у всех индивидов и коллективов, составляющих общество, и сосредоточено в одном месте — у государства. Государство не просто наделено правом на применение насилия, а пользуется исключительным правом, т.е. монополией, на применение насилия. Таким образом, государство обладает публичной властью, т.е. прерогативами отдавать приказы и принуждать повиноваться им, что обеспечивается его монополией на легитимное насилие.
При этом следует отметить, что в современном государстве сила, насилие и принуждение облекаются в форму писаных или неписаных законов, разного рода запретов и предписаний, которые в существенной своей части строго определены и при необходимости исполняются с использованием силы. При всем том власть отнюдь не сводится всецело к функции насилия. Во властных отношениях подчиненный — будучи одной из сторон — тоже является участником этих отношений.
