Анализ отдельных произведений А. А. Ахматовой
Поэма "Реквием"
Над лирическим циклом "Реквием", впоследствии названным автором "поэмой", Ахматова работала с 1934 по конец 1940-х гг., вновь вернулась к нему в 1957-1961 гг. В 1962 г. текст поэмы был передан в редакцию "Нового мира", однако опубликован не был, начал распространяться в списках. Через год без ведома автора книга вышла за границей, в Мюнхене. Биографическую основу поэмы составляет история арестов сына Ахматовой Л. Н. Гумилева и ее третьего мужа, профессора Всероссийской академии художеств Н. Н. Лунина, однако содержание "Реквиема" выходит далеко за автобиографические рамки.
В своем дневнике Ахматова записала: " декабря 1962. (Ордынка). Давала читать Клецшетх Реакция почти у всех одна и та же. Я таких слов о своих стихах никогда не слыхала. ("Народные"). И говорят самые разные люди".
Сам жанр поэмы обладает гораздо большей спаянностью частей, нежели обычный стихотворный цикл. Как правило, в цикл объединяется ряд стихов с общей темой, мотивом, даже жанровой спецификой (цикл сонетов). "Реквием" - при том, что отдельные его части создавались в разное время, - обладает высочайшей степенью единства. Это особого рода единство образа лирической героини, единство мотивно-образной структуры, проблематики, лирического сюжета (арест - ожидание - "Приговор" - "К смерти" - "Распятие"), обрамленного эпиграфом, прозаическим предисловием, посвящением, вступлением и эпилогом.
Образ лирической героини в поэме имеет как бы два полюса - автобиографический, связанный с судьбой самого поэта, и общенародный, общечеловеческий. Этот образ вбирает в себя разные ипостаси героини (простая баба, женщина из богемы начала века, женщина-мать, Богоматерь), которые не противоречат друг другу, но включаются в единое силовое поле образа, сопрягаются в нем. Скорбящая героиня в поэме становится выразительницей общенародной скорби - и как "вопленница", в плаче-причете выражающая всю боль женского страдания, и как поэт: поэтический дар героини позволяет ей сказать о себе, что ее "измученным ртом" "кричит стомильонный народ". Немота как высшая степень горя преодолевается в творчестве, которое понимается как нравственный долг перед безгласным в своем горе народом. Образ немого памятника в финале связывает этот мотив с еще одним сквозным мотивом поэмы - мотивом окаменения от горя ("И упало каменное слово / На мою еще живую грудь"; "Надо, чтоб душа окаменела"; "...сына страшные глаза - / Окаменелое страданье"; "Ученик любимый каменел").
Поэтому не случайно движение в основной части поэмы от мотива одиночества ("Ото всех уже отделена"; "Эта женщина больна, / Эта женщина одна") через мотив раздвоения сознания - первый признак близящегося безумия и смерти ("Нет, это не я, это кто-то другой страдает"; "Уже безумие крылом / Души накрыло половину"; "Прислушиваясь к своему / Уже как бы чужому бреду") - к чувству собственной причастности родному народу, к "мы" ("И я молюсь не о себе одной, / А обо всех, кто там стоял со мною"; "Я вижу, я слышу, я чувствую вас").
Таким образом, поэма обладает несколькими уровнями обобщения: судьба автора; судьба советского народа в 1930-е гг. (сталинские репрессии); судьба русского народа в разные периоды трагической российской истории (кровавое подавление стрелецкого бунта в конце XVII в., судьба донских казаков в советское время и др.); наконец, судьба человечества в ее "вековом прототипе" - Священной истории ("Распятие"). Гуманистическая мысль автора поэмы заключена в утверждении равиовеликости судеб отдельных людей и народа в целом.
