Образование как единство обучения, воспитания и развития
Ш рЬалоёамме как процесс, разумеется, не сводится толь- 1/ ко к распространению знаний. Речь идет, во-первых, не о разрозненных сведениях, которые передаются ученикам, а о целенаправленном обучении. Обучение - это процесс целенаправленной передачи общественно-исторического опыта. Так называется особая коллективная социокультурная деятельность по организации углубленного усвоения молодым поколением накопленного обществом опыта, воплощенного в соответствии с социальным заказом в содержании образования.
Обучение основывается на запоминании. Теории запоминания издавна опирались на опыт обучения и на вытекающие из него телесно-психические процессы. Легче и лучше всего запоминается то, что резко выделяется из всей массы усваиваемого материала, в силу чего возникает ясно выраженное отношение фигуры и основы. Повторение при заучивании наизусть служит уяснению частностей в фигуре (гештальт), понимаемой как целое.
Воспитание - процесс взаимодействия общества и личности, который обеспечивает, с одной стороны, саморазвитие личности, с другой - ее созвучность ценностям и интересам общества. По своему первоначальному значению слово «воспитание» означало «вытягивать», в более обобщенном смысле «выращивать». Оно связывалось прежде всего с процессом питания. Это слово подразумевало также вскармливание. В древнерусских текстах воспитание отражалось словами «кормить», «питать», а воспитатель часто назывался кормильцем. «Сейчас в самом широком философском смысле этот термин означает целенаправленный процесс перевода накопленной человечеством культуры в индивидуальную форму существования, когда внешнее (объективное) становится содержанием внутреннего (субъективного), т.е. переводится в область сознания конкретных людей, чтобы потом соответственно отразиться в их мыслях, поведении, чувствах» (Современный философский словарь. М., 1996. С. 85).
Как отмечает В.Н. Назаров, между образованием и воспитанием возможны следующие соотношения: противопоставление, соподчинение и тождество.
Позиция противопоставления определяется моралистическим взглядом на образование. С этой точки зрения образование обычно рассматривается как развитие ума (познавательных способностей человека), обучение наукам, приобретение знаний. Воспитание же - как «развитие сердца», «культура души», обучение нравственным и духовным основам жизни. Образованный человек при этом не обязательно оказывается воспитанным. В той же мере воспитанный человек не всегда бывает образованным. Более того, образование нередко приобретается в ущерб духовности: интеллект, рассудочность притупляют остроту чувств, заглушают отзывчивость сердца. В чем заключена причина такого несовпадения? Она обусловлена противоречием между наукой и нравственностью, знанием и добродетелью, познанием мира и самопознанием человека.
Римский философ уже в I веке н.э. неплохо выразил сущность этого противоречия:
- Ты умеешь измерить крут, называешь расстояния между звездами. Но если ты такой знаток, измерь человеческую душу. Скажи, велика она или ничтожна? Ты знаешь, какая из линий прямая; для чего тебе это нужно, если в жизни ты не знаешь прямого пути?
Суть такого противопоставления образования и воспитания в том, чтобы выявить и осознать несовпадение между качеством усвоения научных знаний и нравственных принципов. В этом случае специалисты отмечают, что нравственность отстает от научного миропонимания. В итоге рождается критика научного образования и культ нравственного воспитания.
Однако противопоставление образования и воспитания не выдерживает критики уже на уровне здравого смысла. Л.Н. Толстой, будучи столь же радикальным моралистом, критиком научного образования, как Сенека или Паскаль, но создавший еще систему педагогики, связывал образование и воспитание как единый процесс: «Нельзя воспитывать, не передавая знания; всякое же знание действует воспитательно». В этом смысле воспитание есть «образование сердца», а «образование - «воспитание ума». Такой подход можно назвать педагогическим. Он ведет к принципу соподчинения между образованием и воспитанием. И здесь возможны два варианта: либо образование считается частью воспитательного процесса, либо, наоборот, воспитание рассматривается как раздел или часть образования.
Первый вариант был присущ философии Просвещения с ее идеей «воспитания человеческого рода». Воспитание трактовалось в этом случае как восхождение к совершенной гуманности, направляемое провидением. Образование выступает при этом как одна из ступеней этого процесса.
Русский просветитель XVIII века Н.И.Новиков выразил идею целостности воспитания следующим образом: «Воспитание имеет три главные части: воспитание физическое - образование тела; воспитание нравственное - образование сердца и воспитание умственное - просвещение или образование разума». *
Второй вариант связан с подчинением воспитания образованию. Так, Гегель рассматривает воспитание как практическое или моральное образование наряду с образованием теоретическим или интеллектуальным. Эта точка зрения Гегеля интересна. Она подсказана.не столько его философией, сколько его личностным опытом - работой в должности директора гимназии. Эту свою мысль Гегель выразил в «Философской пропедевтике» - курсе философии, который адресовался учащимся младших классов гимназии. Приоритет идеи образования здесь вполне объясним, ибо Гегель стоит на почве школьного обучения.
Характер соподчинения между образованием и воспитанием определяется, очевидно, потребностями педагогической практики, задачами школы. Сохраняющееся различие этих понятий вызвано несовершенством, ограниченностью самой идеи школы, не соответствующей духу жизни. Целостность образования и воспитания отражены в древнегреческом понятии «пайдейя».
Воспитание немыслимо без личностного воздействия. Но ведь мы живем в эпоху массовых информационных потоков. Рождается новая цивилизация, где коммуникационная связь создает все условия для полного обеспечения человека. Вы можете, к примеру, купить для своего ребенка комплект видеокассет, на котором записаны лекции лауреата Нобелевской премии. Но чисто информационное обучение может оказаться лишенным воспитания, которое предполагает воздействие живой конкретной личности.
