Языковая политика французских правительств

В течение всей многовековой истории Франции власти и общественность страны уделяли большое внимание положению и развитию своего языка, тому, что определяется термином amenagement linguistique («языковое обустройство»). Языковое обустройство имеет два тесно связанных между собой аспекта: внешний — определение функций языка в обществе, и внутренний — совершенствование языка, разработка языковой нормы, обогащение языка, упорядочение орфографии. Французское языковое законодательство было и остается одним из самых активных и последовательных в Европе^{[1] [2]}.

Мы отмечали, что первыми актами в области языковой политики были ордонансы французских королей конца XV — начала XVI в. Однако, хотя французский язык внедрялся в административный и судебный обиход, централизованная монархия XVII—XVIII вв. не проводила жесткой языковой политики. Правда, после присоединения каждой новой иноязычной провинции правительство издавало эдикт об обязательном употреблении французского языка:

• — в 1684 г. — для Фландрии;
• — в 1685 г. — для Эльзаса;
• — в 1700 г. — для Руссильона;
• — в 1748 г. — для немецкой Лотарингии;
• — в 1768 г. — для Корсики,

но оно заботилось лишь о понимании французского языка правительственных постановлений, не занимаясь внедрением его через школу. В школах детей учили сначала латыни, а потом уже французскому языку, причем во многих провинциях преподавание велось на местных диалектах. Значительная часть населения страны не владела французским языком. Историк французского языка Ф. Брюно сообщает, что Людовика XIV при приезде в Аррас приветствовали по-пикардийски, в Марселе ему понадобился переводчик, а писатель Расин не смог объясниться по-французски со слугами гостиницы в южном городе Юзес^[3]. Французский язык распространяется естественным путем благодаря общему экономическому сплочению страны, усилению обмена между провинциями, распространению печатных изданий, в частности газет. «Офранцуживанию» способствует создание Академии (1635) и ее отделений в провинциальных городах, а также растущий престиж французского национального языка, достигшего литературного блеска в творениях классиков XVII— XVIII вв. Характерно, что во Франции для нормализации языка была учреждена особая правительственная организация, тогда как в ряде других стран эта задача осуществлялась различными независимыми обществами или отдельными эрудитами¹. Надо отметить, однако, что наиболее дальновидные министры — Кольбер, а затем и Лувуа — начинают направлять в присоединяемые иноязычные области учителей французского языка.

Новая языковая политика формируется в эпоху Великой французской революции (1789—1794). В августе 1790 г. один из деятелей революции аббат Грегуар по указанию Учредительного собрания разослал по всей Франции анкету социолингвистического содержания. Результаты анкеты показали, что из 26 млн; жителей страны французский язык был родным только для 11 млн; что касается остальных, то из них 6 млн совсем его не знали, 6 млн едва могли объясняться на нем и только 3 млн могли говорить на нем как на втором языке, а писать — и того меньше^{[4] [5]}. Они пользовались региональными языками или французскими диалектами, число которых доходило до 30. Тогда деятели Французской революции впервые в Западной Европе предприняли попытки разработать и провести в жизнь широкую языковую политику. Необходимость ее была связана с пропагандой идей революции и задачей сплочения народа. Существование диалектов рассматривалось как пережиток старого режима, единство языка — как основа гражданского единства и равенства. Первоначально меры предусматривали перевод постановлений революционного правительства на местные языки, но это не обеспечивало всех потребностей, и вскоре возник вопрос об обязательном преподавании французского языка в начальных школах иноязычных областей. Положение усугубилось в 1793 г., когда эмиссары правительства, посланные в отдаленные районы страны, увидели, что контрреволюционные силы пользуются незнанием французского языка местным населением для ведения своей пропаганды. Некоторые национальные окраины оказались охваченными контрреволюционным движением. У якобинцев возникла идея полного уничтожения национальных языков и введения французского языка как единственного общего «национального языка», «языка свободы». Выступая на заседании Конвента от имени Комитета общественного спасения, политик Б. Барер в своем докладе «О языках» заявил: «Мы революционизировали правительство, законы, торговлю, саму мысль; давайте же революционизировать и язык — повседневное орудие всего этого... Свет, посылаемый на окраины Франции, приходя туда, гаснет, поскольку законы остаются непонятными. Федерализм и суеверие говорят на нижнебретонском языке; эмиграция и ненависть к революции говорят по-немецки; контрреволюция говорит по-итальянски, а фанатизм говорит по-баскски. Разрушим эти орудия вреда и заблуждения»¹. Он утверждал, что язык «свободного народа должен быть един и одинаков для всех». По этому докладу от 27 января 1794 г. Конвент принял постановление учредить в каждой коммуне (в областях проживания национальных меньшинств) должность учителя французского языка. Обучение этому языку, изучение «Декларации прав человека и гражданина» и других документов Революции объявлялось обязательным для всех молодых граждан. В июле 1794 г. (2 термидора II года Республики) особым декретом было постановлено, что все официальные документы в стране должны составляться только по-французски.

Такая политика ставила в приниженное положение целые группы населения, не говорящие на общефранцузском языке. Некоторые авторы называют ее «лингвистическим террором»^{[6] [7]}. Хотя меры, провозглашенные Конвентом, не были полностью претворены в жизнь, они предвосхитили на полтораста лет вперед политику французских правительств, ибо в языковой унификации была заинтересована и развивающаяся буржуазия. Политика устранения из официального обихода всех языков, кроме французского, продолжается во Франции и по сей день. Французские лингвисты называют ее «лингвистическим якобинством».

«Учредительное собрание, — писали К. Маркс и Ф. Энгельс, — разбило на части независимые провинции, железный кулак Конвента впервые сделал жителей Южной Франции французами и в компенсацию за утрату их национальности дал им демократию»^[8]. То, что сказано здесь о провансальцах, применимо в определенной мере и к другим этническим меньшинствам Франции. Французская революция объявила французами всех жителей страны, независимо от их этнической и языковой принадлежности. Таким образом, понятие нации совпало с понятием государственной принадлежности. Эта традиция укрепилась во французском языке. Французское слово nationalite обычно обозначает государственную принадлежность лица, гражданство, прилагательное national часто выступает в значении «государственный, общегосударственный». Для выражения понятия «национальность» нередко используется термин ethnie.

Якобинцы не могли правильно поставить и решить языковую проблему. Они верно почувствовали, что для развития страны, для укрепления нового революционного порядка необходимо единое средство общения для всех групп населения. Но они пошли по пути провозглашения французского языка единственно допустимым в жизни страны и устранения местных языков. Между тем подлинно демократическим решением явилось бы распространение среди этнических меньшинств двуязычия. Нужно было обеспечить развитие, в том числе и внедрение в обучение, местных языков, используя язык крупнейшей этнической группы в качестве языка межнационального общения.

В течение всего XIX в. продолжалось вытеснение РЯ и диалектов французским языком. Особенно эта тенденция усилилась при III Республике (после 1870 г.) в связи с распространением всеобщего обязательного обучения и воинской повинности. Анкета министра просвещения Ж.-В. Дюрюи (1864) показала, что в то время в 27 департаментах Франции число жителей, не говоривших по-французски, составляло 40—90%¹.

Во Франции не было официальной репрессивной политики в отношении местных языков: они не запрещались, допускались публикации на них, представители этнических меньшинств не подвергались принудительному офранцуживанию, смене фамилий и т.п. Политика была иной, менее жесткой, но не менее эффективной. Все языки, кроме французского, игнорировались, считались как бы несуществующими. Он был единственным средством публичного общения и, что особенно важно, единственным языком преподавания в школе. Именно школа становилась основным местом борьбы с другими языками и диалектами. Руководители ведомства просвещения под тем предлогом, что местные языки мешают усвоению французского, изгоняли их из школы: их не только не преподавали, но учеников наказывали, если они заговорят между собой па родном языке или диалекте. В школах применялся signal: ученику, заговорившему на родном языке, навешивали на шею позорный знак (например, сабо), который он должен был носить, пока не заметит, что другой ученик заговорил па родном языке.

В 1925 г. тогдашний министр просвещения говорил: «Ради языкового единства Франции бретонский язык должен исчезнуть». Обращаясь к эльзасским школьникам, министр сказал: «Я хотел бы, чтобы каждый день вы запоминали одно новое французское слово и забывали одно немецкое».

Доступ к самой незначительной гражданской должности требовал хорошего знания литературного французского языка. Лица, не знавшие его, чувствовали себя социально приниженными, испытывали комплекс неполноценности. Многие сознательно отказывались от родной речи, чтобы чувствовать себя полноправными членами общества.

Однако параллельно с вытеснением местных форм речи из сферы публичного общения в XIX в. возникает движение в их защиту. Отчасти это связано с практическими потребностями: на РЯ все еще говорила значительная часть населения, и даже в эпоху Второй империи^{[9] [10]}, хотя учителям запрещалось использовать РЯ в преподавании, во времена плебисцитов и выборов официальные тексты переводились на бретонский, баскский, немецкий языки. Но решающим фактором был усилившийся в XIX в. интерес к истории языка, диалектологии, фольклору. В социальном плане сыграла роль общая демократизация французского общества. В 1870 г. три филолога подали в Законодательный корпус петицию о разрешении пользоваться местными языками в начальной школе и об организации их факультативного изучения. В школе второй ступени предлагалось разрешить сдавать по ним экзамен, т.е. приравнять их к иностранным. В число этих языков они включили шесть:

• 1) окситанский (и каталанский как его местный вариант);
• 2) баскский;
• 3) бретонский;
• 4) фламандский;
• 5) верхненемецкий диалект Эльзаса;
• 6) корсиканский диалект итальянского языка.

Однако эта программа, и то не в полной мере, была реализована лишь через 80 лет.

Многие общественные деятели выступали за введение обучения на родных языках, считая, что это будет способствовать умственному развитию детей. Расширяется издание литературы на РЯ — наиболее блестящим примером является движение фелибров в Окситании в XIX в. Тем не менее, официальные инструкции министерства просвещения с 1880 по 1938 г. высказывались против допущения местных языков в школу, исходя якобы из интересов улучшения преподавания французского языка. Прогрессивные французские филологи иронически называли министерство просвещения «бункером лингвистического якобинства».

Нужно было ждать потрясений Второй мировой войны, чтобы в стране наметился сдвиг в отношении к РЯ. Пренебрежительное отношение французских официальных кругов к интересам этнических меньшинств могло лишь стимулировать распространение автономистских реакционных движений (так, в период оккупации в Бретани была создана автономистская партия). Вместе с тем представители национальных меньшинств активно участвовали в сопротивлении — например, корсиканские партизаны сами освободили свой остров.

11 января 1951 г. был принят закон Дексона (la loi Deixonne), названный так по имени тогдашнего министра просвещения, впервые в истории Франции допускавший преподавание РЯ в школе. Региональные языки вводились в качестве факультативного предмета в объеме одного часа в неделю без обязательного зачета. В сфере высшего образования предусматривалось создание в различных университетах кафедр окситанского языка и литературы, бретонского, баскского и каталанского языков с правом защиты диссертаций. Закон Дексона касался только четырех из семи РЯ: окситанского, бретонского, баскского и каталанского. Фламандский, корсиканский и эльзасский рассматривались как диалекты соответственно нидерландского, итальянского и немецкого языков, преподаваемых в средней школе как иностранные. В 1974 г. в число языков, подпадающих под закон Дексона, был включен корсиканский, так как корсиканцам удалось доказать, что они намерены преподавать не литературный итальянский, а особый корсиканский язык.

Закон Дексона был первой брешью, пробитой в стене замалчивания, сооруженной официальной Францией вокруг местных языков: впервые официально были признаны их существование и необходимость их изучения. Он составляет важную веху в языковой политике и его рассматривают как свидетельство провала «языкового якобинства», согласно которому французский язык считался орудием прогресса, тогда как РЯ — проявлением консерватизма. Но этот закон был малоэффективен, а предусматриваемые им меры недостаточны; в значительной степени он оставался на бумаге в связи с отсутствием материальной базы (учебников, учителей). Вокруг него развернулась борьба. В то время как официальные инстанции министерства саботировали его претворение в жизнь, различные общественные организации, в том числе созданный в 1958 г. Национальный совет защиты региональных культур и языков, добивались его реализации и расширения. Экзамен но РЯ стал учитываться как один из экзаменов на степень бакалавра наряду с экзаменами по иностранным языкам; на местных языках стали транслироваться передачи по радио и телевидению.

Сторонники введения РЯ в преподавание выдвигают три аргумента:

• 1) эколингвистический;
• 2) прагматический;
• 3) этнонациональный.

Эколингвистический аргумент заключается в том, что следует стремиться сохранить всякую языковую систему, поскольку она является неповторимым способом отображения мира. Исчезновение любого языка — непоправимый ущерб для человечества. И если диалекты обречены на исчезновение, то языки, обладающие специфическим строем, следует преподавать, чтобы они сохранились. С этой точки зрения особое предпочтение отдается наиболее своеобразным языкам: баскскому и бретонскому.

Прагматический фактор заключается в том, что для «гимнастики ума» сопоставление французского языка с родным не менее полезно, чем, например, с латыныо, преподавание которой часто оправдывают этим соображением.

И, наконец, этнонациональный аргумент состоит в том, что преподавание языка, его развитие позволяют сохранить духовное единство людей, принадлежащих к одной этнической группе, способствуют сохранению местной культуры, фольклора и т.н.

Однако в перечне этих факторов забыт самый важный — коммуникативно-познавательная функция родного языка. Исследователи двуязычия в школе отмечают, что начинать преподавание следует на родном языке и лишь несколько позднее подключать изучение языка-посредника либо — в зависимости от состояния родного языка — переходить на преподавание на языке-посреднике, продолжая изучение родного языка как отдельной дисциплины. Лингвист В. А. Аврорин приводит слова К. Д. Ушинского о том, что родной язык — основа умственного развития ребенка¹. Но здесь есть и другая сторона: преподавание на данном языке неизбежно способствует обогащению и развитию самого этого языка. Между тем закон Дексона ввел РЯ не как языки преподавания, а лишь как преподаваемые языки, наподобие иностранных. Обучение по всей стране велось только на французском языке, и лишь на более позднем этапе подключались, да и то факультативно, по выбору, уроки родного языка. В этом случае родной язык не является средством познания мира и развития умственных способностей ребенка, да и сам РЯ не обогащается терминологией биологии, математики и других наук.

После закона Дексона принимается ряд законов и постановлений, позволивших расширить права РЯ: циркуляр Савари (Texte d’onentation sur I’enseignement des cultures regionales, 1983), нормативные акты, принятые в период пребывания на посту министра Жака Ланга, и др.

Законом от 25 июня 1992 г. французский язык был объявлен языком Франции (« La langue de la Republique est le franqais »). Впервые в истории Франции подобная запись была включена в Конституцию Республики. Миноритарные языки при этом рассматриваются как национальное достояние (patrimoine nationale). Их предлагается поддерживать и охранять, но они не должны иметь официального или административного статуса, поскольку это противоречило бы Конституции страны.

Современное состояние РЯ, их место во французской начальной и средней школе отражено в брошюре иод названием Изучение и преподавание региональных языков и культур в школах Руспублики (Apprendre et enseigner les longues et les cultures regionales dans I’ecole de la Republique), выпущенной в 2013 г. Министерством национального образования Франции. Список РЯ существенно расширен. В качестве региональных там названы следующие языки: баскский, бретонский, каталанский, корсиканский, креольский, галло, америндейские языки, меланизийские языки, мозельские языки, языки Эльзаса, окситанский, таитянский, уолисский и футунский^{[11] [12]}. Часть этих языков используется в заморских департаментах и территориях Франции: креольский — в Гвиане, на островах Гваделупа, Мартиника, Реюньон; америндийские — в Гвиане; таитянский — во Французской Полинезии; меланезийские — в Новой Каледонии; полинезийские языки (уолисский и футунский) — на островах Уоллис и Футуна в южной части Тихого океана.

В настоящее время более 272 000 учащихся Франции, начиная с детского сада и заканчивая выпускным классом средней школы, могут изучать выбранный ими РЯ.

В следующей таблице (табл. 18.1) приведены сведения о количестве носителей региональных языков, использующих их постоянно или от случая к случаю, а также о количестве изучающих РЯ.

Количество носителей РЯ, изучающих или использующих эти языки

В брошюре отмечается специфический характер так называемых «трансграничных» языков, т.е. тех, носители которых проживают не только во Франции, но и за пределами соответствующих французских областей. Действительно, такие языки, как, например, баскский, каталанский, эльзасский, представляют собой одновременно и региональные, и иностранные языки.

Министерство национального образования обращает особое внимание на значимость РЯ и региональных культур в воспитании и образовании детей: признано благотворное влияние раннего обучения региональным языкам (в той же степени, что и языкам иностранным); подчеркнута польза внеклассных мероприятий, направленных на знакомство с региональными языками и культурами.

Преподавание региональных языков является факультативным и может осуществляться в двух формах:

• 1) преподавание регионального языка и культуры в качестве изучаемых предметов;
• 2) преподавание на французском и региональном языках (билингвизм).

Естественно, что в первую очередь все перечисленное относится к районам распространения того или иного регионального языка. Закон предполагает информирование родителей о возможности изучения региональных языков и культур. Учителям средней школы (а не только начальной, как раньше) предоставлена возможность обращаться в случае необходимости к региональным языкам. В начальной школе и коллеже для каждого РЯ разрабатывается своя программа, в лицее — программы единые для всех живых языков, как региональных, так и иностранных.

В том случае, если по месту жительства учащегося региональный язык, которым он хотел бы овладеть, не преподается, ребенок может обучаться в школе другой коммуны, не его родной, но той, где этот язык изучается.

Нормы времени, отведенные на изучение РЯ, распределяются следующим образом.

• 1) Начальная школа — от 1 ч до 1 ч 30 мин. в неделю (допускается до 3 ч.). В двуязычных классах преподавание ведется на двух языках в равных долях. В детском саду и начальной школе преимущество отдается игровым формам овладения языком (игры, считалки, песни). Внеклассные мероприятия предполагают организацию игр, выставок, театральные постановки, хоровое пение, посещение местных музеев.
• 2) Коллеж. С 6 по 3 класс занятия по РЯ (опять-таки факультативные) предусмотрены в количестве 1—3 ч в неделю. С 4 класса региональный язык может изучаться в качестве второго обязательного живого языка 3 ч в неделю. Направление «региональные языки» предполагает занятия как минимум по 3 ч в неделю, причем одна или несколько дисциплин ведутся на РЯ с тем, чтобы в итоге прийти к паритетному преподаванию на французском и региональном языках.
• 3) Лицей. Во 2-м классе региональный язык может изучаться как третий живой язык. В первом и выпускном классах его можно изучать как второй живой язык (обязательный) или третий (факультативный).

Изучение региональных культур, включая их лингвистическую составляющую, позволяет применять полученные знания при освоении таких дисциплин, как литература, история, география, музыка, изобразительное искусство, история искусств. Например, в рамках курса литературы возможно ознакомление с произведениями авторов, писавших на РЯ, на занятиях по географии — изучение родного края; на уроках музыки и истории искусств особое внимание уделяется местному фольклору и народному творчеству. Уроки физического воспитания могут включать местные спортивные игры или виды спорта.

В помощь учителям, преподающим региональные языки, на сайтах министерства образования размещены различные материалы: учебная литература, документы, касающиеся истории и культуры соответствующего региона, сборники прозаических и поэтических текстов, песен, сказок, аудиоматериалы и т.п.

Таким образом, РЯ объявляются частью национального достояния Франции и подчеркивается, что они требуют к себе бережного отношения. Тем не менее, они не обладают официальным статусом, иначе это шло бы вразрез с Конституцией Французской Республики: Франция остается иоликультурной страной с единственным государственным языком. Такое положение вызывает протесты сторонников сохранения и развития региональных языков. Подсчитано, что начиная с 1958 г. было предпринято 85 бесплодных попыток вынести на обсуждение парламента проблемы РЯ.

Подобное отношение к РЯ привело к проблемам, сопровождающим процесс ратификации Европейской хартии региональных языков или языков меньшинств. Хартия, в задачу которой входит обеспечение прав региональных и миноритарных языков, была разработана Советом Европы в 1992 г. и подписана Францией при правительстве Л. Жоспена 7 мая 1999 г. в Будапеште. Однако этот документ до сих пор не ратифицирован французским парламентом, который видит в нем угрозу единству страны.

В 2013 г. во Франции был создан Консультативный комитет по продвижению региональных языков. В представленном им докладе отмечается, что число владеющих региональными языками неуклонно снижается, особенно среди молодежи. «Языками в опасности» признаны баскский, каталанский, эльзасский, фламандский, а также некоторые языки заморских департаментов и территорий¹.

Что касается изучения иностранных языков, то оно обычно начинается с 6 класса, т.е. с 11-летнего возраста. Школьникам предлагаются английский, немецкий, реже испанский языки, однако 9 из 10 учащихся выбирают английский. В 4 классе к первому иностранному языку добавляется второй. В качестве второго иностранного языка чаще всего (в 70% случаев) выбирают испанский. Во втором классе лицея можно изучать третий иностранный язык, но этим правом пользуются немногие (около 4% лицеистов). Наиболее популярные языки в этом случае — португальский и итальянский, хотя при желании можно изучать русский, китайский, арабский и другие языки^{[13] [14]}.

Авторы: Гак Владимир, Мурадова Лариса

• [1] См.: Табуре-Келлер А. К изучению двуязычия в социологическом плане // Новоев лингвистике. Вып. 6. Языковые контакты / отв. ред. Ю. В. Розенцвейг. М.: Прогресс, 1972.
• [2] Гак В. Г. Французский язык в современном мире // Российская франкофония. Материалы XIII сессии Российской ассоциации преподавателей французского языка. С. 41.
• [3] См.: Balibar L.} Laporte D. Le fran^ais national. Politique et pratique de la langue nationalesous la Revolution. Paris : Hachette Litterature, 1974. P. 31—32.
• [4] Гак В. Г. Французский язык в современном мире // Российская франкофония. Материалы XIII сессии Российской ассоциации преподавателей французского языка.
• [5] PicocheJ., Marchello-Nizia Ch. Histoire de la langue fran^aise. P. 31.
• [6] Ceiteau М. da, Julia D., RevelJ. Une politique de la langue. La Revolution franqai.se et lespatois : l’cnquctc dc Gregoire. Paris : Gallimard, 1975. P. 295.
• [7] Cm.: Renzi L. La politica linguistica della Rivoluzione francese. Napoli: Liguori, 1981.
• [8] Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения: в 50 т. Т. 5.2-е изд. М.: Государственное издательствополитической литературы, 1955—1981 гг. С. 378.
• [9] Гак В. Г. Французский язык в современном мире // Российская франкофония. Материалы XIII сессии Российской ассоциации преподавателей французского языка. С. 42.
• [10] Анкета 1864 г. показала, что в 29 департаментах более 40% населения не могло изъясняться по-французски.
• [11] См.: Аврорин В. А. Двуязычие и школа // Проблемы двуязычия и многоязычия. М. :Наука, 1958. С. 58.
• [12] Apprendre et enseigner les langues et les cultures regionales dans l’ecole de la Republique. URL:http://www.education.gouv.fr/cid76555/une-brochure-sur-rapprentissage-et-renseignement-des-langues-et-des-cultures-regionales.html (дата обращения: 8.02.2016).
• [13] La politique des langues regionales et minoritaires // L’amenagement linguistique dans lemonde. URL: http://www.axl.cefan.ulaval.ca/europe/france-3politik_minorites.htm (дата обращения: 8.02.2016).
• [14] Enseignement des langues etrangeres en France // Lexiophiles. URL: http://www.lexiophiles.com/francais/enseignement-des-langues-etrangeres-en-france (дата обращения:8.02.2016).