Домашнее насилие. Этические проблемы и их решение при оказании помощи семье в случаях жестокого обращения с детьми

Домашнее насилие можно назвать одним из самых страшных социальных явлений. Российские специалисты считают, что «домашнее насилие — это повторяющийся с увеличением частоты цикл физического, сексуального, словесного, эмоционального и экономического оскорбления по отношению к своим близким с целью обретения над ними власти и контроля». Для различения домашнего насилия от других проявлений агрессии выделяют следующие его особенности.

• 1. Домашнее насилие представляет собой повторяющиеся во времени инциденты (паттерн — набор стереотипических поведенческих реакций или последовательностей действий) множественных видов насилия. Наличие паттерна — важный индикатор отличия домашнего насилия от просто конфликтной ситуации в семье. Конфликт обычно имеет в своей основе некую конкретную проблему, которую можно разрешить. В «хронической» ситуации насилия в семье один человек постоянно контролирует или пытается контролировать и управлять поведением и чувствами другого.
• 2. Принципиальным отличием домашнего насилия от других агрессивных актов заключается в особенностях отношений между объектом и субъектом насильственных действий. В отличие от преступления, совершенного на улице незнакомцем, домашнее насилие происходит в отношениях между близкими людьми, которые включают в себя супругов или близких партнеров, бывших супругов, родителей, детей, других родственников, людей, которые были помолвлены или собираются (собирались) пожениться.
• 3. Третья особенность домашнего насилия заключается в том, что, как показывают исследования, проведенные в разных странах мира, чаще всего жертвами этого вида насилия становятся женщины. Но другие авторы, особенно исторически ориентированные, отмечают, что насилие всегда было направлено на слабых членов семьи, т.е. на детей. И что касается детей, то оно простиралось до инфантицида. Однако в современном обществе этими слабыми членами семьи часто становятся пожилые.

Любое вмешательство в дела семьи сопряжено с большими трудностями, поскольку семья представляет собой относительно закрытую группу, которая стремится к сохранению своей изолированности от внешнего мира, поддержанию неприкосновенности своих границ и тех правил, уклада жизни, традиций, которые в данной группе сложились. Эта закрытость обусловливает возникновение этических проблем, вызванных вмешательством, нарушением чужого жизненного пространства. Особенно четко данное обстоятельство прослеживается в случаях жестокого обращения с ребенком.

Деструктивная практика насилия сопряжена со смещением акцентов в представлениях о должном, закрепленном в морали, с разрушением нравственного сознания не только насильников, но и жертв насилия, созданием своеобразного поля отношений, построенного на правилах «господства — подчинения», где подчинение всегда означает подавление (открытое или неявное, завуалированное) жертвы. Именно поэтому феномен жестокого обращения разворачивается на фоне эмоциональных связей, основанных на страхе или уклонении.

В первом случае (связь, основанная на страхе) ребенок не уверен в готовности родителей оказывать ему помощь в разнообразных жизненных ситуациях, отвечать на трудные вопросы, защищать от неприятностей, объяснять, поддерживать. Поэтому ребенок почти всегда испытывает страх, одиночество и отчуждение. Во втором случае (связь, основанная на уклонении) ребенок вообще не верит, что в случае нужды он получит сочувствие и помощь. Скорее, наоборот, он уверен, что в трудной ситуации получит отказ в помощи. Здесь степень страха, одиночества и отчуждения может вырасти до крайнего предела. Если в первом типе отношений заложен конфликт, свидетельствующий о непоследовательности родителей в поддержании ровных отношений доверия и понимания, то во втором случае тип отношений является результатом постоянного отклонения (непризнания) ребенка родителями в ситуациях, когда он нуждается в защите и сочувствии.

Для ситуации семейного насилия наиболее подходит следующее понимание отчуждения: это такое мироощущение и умонастроение человека, при которых он воспринимает окружающую действительность (условия жизни, отношение к себе близких людей, установленные родителями нормы поведения и взаимоотношения) как глубоко несправедливую, чуждую и враждебную ему и которые являются психологическим (субъективным) следствием объективной лишенности человека права контроля условий, обстоятельств жизнедеятельности и, в конечном счете, собственной жизни. В случае крайних форм физического насилия и (или) сексуального злоупотребления ситуация становится еще более трагичной, поскольку ребенок теряет право на неприкосновенность, его тело перестает быть его неотъемлемой собственностью.

Ответственность как этическая характеристика индивидуума — это мера принятых на себя обязательств перед другим (и) и свободная воля к реализации этих обязательств с учетом своих возможностей [Шипунова, 2005]. Ответственность подразумевает, что человек поступает свободно, сознательно и добровольно, что он сам устанавливает границы поступков. Главным критерием определения этих границ являются права и свободы других людей (в нашем случае — это права ребенка), ибо «во всем мире нет ничего более святого, чем право других людей. Оно неприкосновенно и ненарушимо» [Кант, 1988]. Разумеется, учет и соблюдение прав других людей требует от человека некоторых ограничений собственных притязаний.

Условиями формирования моральной ответственности человека являются развитие рациональности и свобода. В настоящее время рациональность понимается как гармония с миром, саморефлексия, духовное открытие вины, совести, чести, достоинства, личной свободы. Чем шире границы автономных действий личности, тем гуманнее и свободнее общество. С другой стороны, личность сама устанавливает себе «черту» поведения и несет за нее ответственность. Конечно, чувство собственного достоинства — еще не нравственность, но это условие, без которого невозможно нравственное поведение. Как справедливо отмечал В. С. Библер, «на шкале жизненных ценностей нравственного человека самосохранение собственного достоинства (...нет человека выше меня, нет человека ниже меня...) несопоставимо существеннее и реальнее любых благ моего положения и местонахождения — социального, служебного, материального, престижного, — существеннее даже соображений безопасности и сохранения жизни» [Библер, 1988. С. 376].

В идеале если родители ответственно относятся к воспитанию ребенка, то между ними и детьми возникает тип связи, который называется надежной. При такой связи ребенок полностью уверен, что родители в трудной ситуации будут понимающими, сочувствующими и готовыми прийти на помощь. Эта уверенность дает ребенку возможность чувствовать себя свободным, он открыт для познания мира, спокоен и доброжелателен в отношении других людей. Данный тип взаимоотношений требует от родителей внимательности к поступающим от ребенка сигналам и готовности прийти на помощь в любой ситуации.

В случае же жестокого обращения у родителей либо отсутствует ответственность, либо имеется дефицит ответственности, либо это понятие искажено. Так, искажение может принять форму «сверхответственности» (хотя правильнее было бы сказать — завуалированной формы безответственности), которая лежит в основе гиперопеки, связанной с авторитарным стилем воспитания. Иногда авторитарный стиль воспитания объясняется желанием воспитать из «непослушного» ребенка хорошего человека («для него же стараюсь») на основе созданного родителем (ями) идеального представления о «хорошем» человеке, а «сверхответственность» служит рациональным оправданием для творимого против ребенка насилия. При этом игнорируются интересы, возраст и особенности ребенка. Возникает конфликт между истинными потребностями ребенка, желанием быть признанным и навязанной ролью. В этом конфликте рано или поздно возникают завышенные требования к ребенку со стороны родителей, которые имеют тенденцию перерастания в насилие (психологическое и (или) физическое) и которое не только не способствует достижению намеченной цели, но и отодвигает ее на задний план. Как показывают многочисленные исследования, авторитарный стиль (так же, впрочем, как и попустительский) вызывает снижение толерантности к фрустрации, неуспеваемость, бунтарство, депрессии, заниженную самооценку, агрессивность, конфликты с учителями и одноклассниками, алкоголизацию и наркотизацию, бродяжничество, мелкие кражи. Чем более усложняется ситуация, тем больше появляется у родителей обманчивых оснований признать в качестве основного правила в отношениях с ребенком максиму «цель оправдывает средства».

К факторам, детерминирующим родительскую безответственность и, как следствие, насилие против слабых и зависимых от них детей, можно отнести также:

• — социокультурную ситуацию: уровень благосостояния населения; условия проживания; определенные установки к насилию; традиции в отношениях между поколениями и полами; установившиеся представления о ролях родителей и детей; качество формальных и неформальных социальных сетей; образцы моральных практик, в частности отношение института власти к нуждам семей, детей и людей в целом; соблюдение прав и свобод граждан; уровень социальной спра- ведливости/несправедливости;
• — общий семейный контекст: изменившаяся в XX в. структура семьи (снижение рождаемости, плюрализм форм супружества и семьи, частота разводов и разрыва отношений); специфическая структуру социальных связей и их динамика (большое количество конфликтов между поколениями, неравное распределение власти, конфликты и коллизии между супружескими парами, ролевые изменения в отношениях между родителями и детьми); фрагментарность семейных отношений, частые нововведения и изменения;
• — индивидуальный контекст родителей: специфическое для каждого человека понимание «здорового образа жизни», особый взгляд на собственный опыт детства, самооценку, степень самоконтроля, типичные представления о методах воспитания, характеристики приспособления к фрустрациям и уровень стрессоустойчивости;
• — индивидуальный контекст детей: специфическая реакция на отношение и поведение родителей; стремление к самозащите; способность создавать модели защитного поведения;
• — кризисный контекст семьи: недостаток средств и возможностей; нагрузки на работе и в школе; вызванные нагрузками и стрессами потери сил, ведущие, как правило, к упадку способности решать конфликты (тогда насилие в отношении «непослушного» ребенка рассматривается как «последняя возможность осуществлять воспитательное воздействие») [Шипу- нова, 2001].

Специалисты социальной службы (психолог, социальный педагог, социальный работник и др.), оказывающие вмешательство в ситуацию жестокого обращения с ребенком, должны учитывать, что все их действия будут протекать на фоне двух глобальных моральных проблем — та или иная степень отчуждения у ребенка и та или иная мера безответственности у родителей. Можно ли изменить ситуацию и в какой мере?

Учитывая, что на формирование ответственности влияет общая социокультурная ситуация, которая должна укреплять достоинство человека, а она по всем показателям, перечисленным выше, оставляет желать лучшего, то можно спрогнозировать, что мораль ответственности еще не скоро утвердится в нашем обществе. В кризисной же социальной ситуации это неизбежно должно привести к росту семейного насилия в разных его проявлениях. Однако остаются еще другие факторы (индивидуальные контексты родителей и детей, кризисный контекст семьи), воздействовать на которые и призваны специалисты социальных служб.

Этические проблемы при работе с проблемой жестокого обращения будут актуализироваться последовательно на всех этапах технологической цепочки вмешательства в кризисную ситуацию семьи. Рассмотрим основные из них более подробно.

Первый этап — получение сообщения о жестоком обращении с ребенком и первое знакомство с членами семьи. На этом этапе неизбежно возникает проблема стигматизации, т.е. озвучивания, формулировки семейной проблемы в довольно жесткой форме — «жестокое обращение с ребенком». Конечно же, родители знают, что они делают со своим ребенком. Но до встречи со специалистом они не были уверены, что их деяния будут раскрыты, получат общественную огласку. Иногда они даже не понимают, почему чужие люди вмешиваются в процесс воспитания (как они его себе представляют). С того момента, когда родители, семья получат стигму, они переходят как бы в другую (неблагополучную, девиантную) категорию.

Этическая задача специалиста на данном этапе — не обвинять, а вызвать доверие, желание сотрудничать. Если специалист будет вести себя некорректно, то можно ожидать агрессивной реакции замыкания в себе, сопротивления всем дальнейшим шагам, отторжения разумных доводов и т. д., что никак не способствует решению проблемы. К тому же бывают случаи ложных сообщений от соседей о жестоком обращении с ребенком в какой-то семье. В этой ситуации специалист своей бестактностью может навредить семье не в меньшей мере, чем злопыхающие соседи, что, в конечном итоге, негативно скажется на социальном самочувствии членов данной семьи. Чтобы не навредить, следует руководствоваться следующими основными правилами.

• 1. Лучше знакомиться с членами семьи вне дома, например в детском саду или школе.
• 2. При первой встрече в процессе беседы социальный работник сообщает о поступившем заявлении о неблагополучной ситуации, предлагает помощь, получает ответную реакцию родителей или других старших членов семьи на предложение о сотрудничестве.
• 3. Во время беседы социальный работник должен получить от родителей разрешение (согласие) на посещение семьи по месту жительства, а также посещение родителями социального учреждения.

Второй этап — диагностика семейной ситуации. Самая главная этическая проблема на этом этапе, которую должен решить специалист социальной службы — определение меры вины человека. Даже не будучи сформулированной в такой форме, специалист все равно своими действиями, дознанием, сбором информации возбуждает чувство вины, причем не только у насильника, но и у всех других членов семьи.

Этимология слова «вина» почти во всех европейских языках сводится к двум значениям:

• 1) моральное замечание;
• 2) денежное обязательство или то, что вызывает денежное обязательство.

Чувство вины возникает, когда человек в своем окружении получает неприятие своего поведения, когда окружающие люди упрекают его за совершенный поступок. И это нормально. Однако дело становится более серьезным, когда окружение человека не предлагает шансов загладить вину или избежать совершения проступка [Bianchi, 1988. S.33]. Последнее часто происходит не только в нашей уголовной системе, но и в других институтах социального воздействия. В них отсутствует искупление вины, оно заменено стигматизацией («навешиванием на человека ярлыков»). И связано это прежде всего с тем, что извращено само понятие вины. Этимологическое значение слова «вина» сводится к установлению некоторого отношения к совершенному поступку или к обозначению самого поступка. А в указанных институтах вина является характеристикой и свойством человека совершать определенные поступки. Таким образом, то, что первоначально служило для оценки поступка, позже стало использоваться для оценки человека. Такая подмена понятия выполняет совершенно определенную функцию, поскольку помогает оправдать последующие шаги по выработке стратегии наказания. Наказание превращается не в пресечение нежелательного поведения или деятельности, а в принятие мер против виновного. Кроме того, наказание получает подтверждение своей справедливости и законности, поскольку приобретает характер направленности против «морального урода».

Разумеется, в некоторых случаях жестокого обращения к насильнику требуется применение наказания в правовом смысле. Если же нет, то специалисту социальной службы необходимо при сборе информации действовать очень корректно и продуманно, поскольку возбужденное им чувство вины должно не подавить человека своей тяжестью, не уничтожить его, а дать шанс и надежду на исправление содеянного. В этой связи можно привести несколько рекомендаций для проведения первого разговора в учреждении или на дому при темати- зации ситуации, т.е. ее конкретизации:

• — откажитесь от слов «жестокое обращение» или «насилие», используйте слова, описывающие проявления насилия (ушибы, синяки);
• — не пытайтесь найти преступника;
• — не делайте насилие главной темой разговора;
• — избегайте дискуссий о повреждениях ребенка;
• — не представляйте сомнения в виде фактов;
• — говорите с лицом, от которого вы хотите получить сведения, только прямо;
• — избегайте таких выражений, как «Сомнительно, что Вы подвергали своего ребенка жестокому обращению», «Врач мне сказал, что Вы жестоко обращались со своим ребенком», «Мы пришли, чтобы поговорить с Вами о жестоком обращении с Ваней», «Как же Ваня получил синяки?»

В случае жестокого обращения с «трудным» ребенком, необходимо выяснить из-за чего страдает семья и ребенок. При этом следует найти ответы на следующие вопросы: Каково мнение родителей о семейных проблемах? Какие трудности доставляет им ребенок? Какие требования, желания и страхи испытывают родители в отношении поведения ребенка?

Предложение помощи должно быть сделано в корректной форме, иначе эта помощь не будет принята, и, более того, само предложение может стать причиной эскалации жестокого обращения с ребенком. Соблюдение следующих правил поможет избежать недоразумений:

• — не проявляйте напористого «активизма»,
• — не навязывайте мероприятий помощи, в которых семья может и не нуждаться,
• — делайте упор на активизацию всех ресурсов семьи,
• — предлагайте поддерживающую, а не контролирующую помощь,
• — поясните смысл и цель каждого предложения,
• — ищите приемлемое решение проблемы вместе с семьей.

Третий этап — внедрение в семью. Целью этого этапа является подготовка почвы для проведения восстановительных процедур (или реализации других технологий работы с кризисными ситуациями). На этом этапе социальному работнику иногда приходится оказывать помощь в ситуации противостояния, суть которой состоит в нежелании брать на себя ответственность. Противостояние может проявляться в различных формах:

• а) в форме отрицания любых вторжений в дела семьи: при этом обесцениваются и отрицаются любые предложения, идеи, все сказанное или произошедшее;
• б) в форме интеллектуальных возражений: в борьбе с аргументами, спорами о методах воспитания и статьях права клиент стремится показать несостоятельность социального работника;
• в) в форме переноса вины: здесь клиент стремиться отвести от себя вину и перенести причины произошедшего вовне (например, на школу).

В случае ситуации противостояния социальный работник может руководствоваться следующими правилами:

• — прежде всего необходимо признать, что ситуация противостояния в данном случае — это единственная наличная возможность контакта с клиентом;
• — необходимо отметить все проявления и особенности противостояния:
• — необходимо попытаться понять, в каком направлении может развиваться противостояние;
• — попытаться понять, что лежит в основе противостояния; в методическом плане это означает тематизацию противостояния, проговаривание для клиента понимания противостояния с позиций социального работника.

Зачастую противостояние — это защитная реакция, когда родители боятся ухода ребенка из семьи, отнятия ребенка (лишение родительских прав), привлечения в суд или позора. Поняв мотивы противостояния, можно более эффективно управлять ситуаций.

Четвертый этап — реализация мероприятий по исправлению ситуации. Цель этого этапа — демонстрация членам семьи шансов и вариантов другой — интересной и бесконфликтной — жизни, несмотря на низкий доход семьи и прочие проблемы.

Лишь редкие случаи жестокого обращения с ребенком требуют его изоляции от семьи и помещения либо в больницу, либо в специальное учреждение, либо в кризисный центр. Чаще в работе с детьми, подвергшимися жестокому обращению, прибегают к активизации всех ресурсов улучшения ситуации в семье. Так как большинство родителей все-таки ориентировано на воспитание ребенка, то следующие направления работы с ними могут оказаться полезными и эффективными:

• — повышение ответственности родителей за воспитание ребенка, а также убеждение в необходимости изменения ситуации;
• — активизация теплых отношений, эмпатии и способности воспринимать потребности ребенка даже вопреки внешней нагрузке, оказываемой социальными условиями;
• — выработка установки на принятие помощи в деле воспитания ребенка и решения проблем;
• — выработка гибкости в деле решения проблем и изменения образцов поведения;
• — выработка установки на кооперацию со специалистами в деле воспитания и решения семейных проблем;
• — использование всех ресурсов семейного окружения.

Социальным работникам зачастую приходится проводить

оценку риска предлагаемой помощи, т.е. заранее просчитывать полезность или бесполезность прилагаемых усилий. Если специалистам социальных служб не удалось пробудить в родителях ответственность, то велика вероятность бесполезности оказания помощи. В таком случае, видимо, следует искать решение в изъятии ребенка из семьи, но такое решение должно быть взвешенным. Особенно тщательно следует проверить шаги, предпринимаемые специалистами социальных служб, поскольку они тоже могут допустить ошибку в своих действиях.

Пятый этап — постепенный уход из семьи. На этом этапе социальный работник начинает все реже посещать семью. Сигналом к этому является:

• а) изменение установок родителей на применение физического и психологического наказания в процессе воспитания;
• б) изменение подходов в практике педагогического воздействия;
• в) изменение установок родителей в отношении собственных детей в сторону признания их самоценности и относительной автономности.

Здесь для специалиста может возникнуть этическая проблема в виде вопроса: какая мера ответственности за дальнейшую судьбу ребенка, подвергнутого жестокому обращению, и его семьи остается на нем? Восточная мудрость гласит: «Ничего не бывает в жизни случайно», — почему-то нужно было, чтобы именно Вы встретились с этой семьей и с этим ребенком. Возможно, Вы стали «значимым другим» для ребенка или для семьи в целом. Поскольку Вы — помогающая сторона, и Вы были включены в проблемы семьи не только разумом, но и чувствами, то часть ответственности за жизнь этой семьи остается на Вас. По крайней мере, до тех пор, пока ребенок или члены семьи ищут с Вами контакт, продолжают общаться, радуются встречам. Поэтому социальный работник не должен оставлять семью на произвол судьбы. Он должен ее навещать или общаться с членами семьи по телефону, иногда оказывать помощь, контролировать родителей и детей путем получения информации из различных источников. При встрече он должен выражать радость по поводу любого успеха членов семьи. Такое общение должно обеспечить подтверждение достижения основной цели вмешательства — члены семьи получили опыт новых отношений, новых форм поведения, стали ответственно относиться друг к другу и стараются следовать этим новым правилам без вмешательства извне.