Классификация объектов преступлений
Классификация объектов преступления по вертикали
К числу наиболее часто встречающих в юридической литературе классификаций объектов преступления можно было бы отнести так называемую их классификацию по вертикали, в соответствии с которой выделяют общий, родовой, видовой и непосредственный объект преступления. Сторонники призвания общественных отношений объектом преступления при этом исходят из того, что общий объект – это совокупность всех охраняемых уголовным законодательством общественных отношений, очерчивающая сферу действия уголовного закона и отвечающая на вопрос о том, посягательства (причинение вреда) каким общественным отношениям может влечь за собой уголовную ответственность. Критерием деления Особенной части на разделы признается родовой объект преступления, который является органической частью общего объекта преступления и представляет собой совокупность однородных и взаимосвязанных между собой общественных отношений, охраняемых соответствующей группой норм уголовного права от посягательств. Иногда в родовом объекте особо выделяют сложный родовой объект, который охватывает две относительно самостоятельные, генетически взаимосвязанные группы общественных отношений (например, гл. 9 содержит общественную безопасность и общественный порядок, гл. 25 – здоровье населения и общественная нравственность и др.). Видовой объект преступления в юридической литературе обычно характеризуется как составная часть родового объекта, объединяющая в рамках отдельной главы Особенной части УК РФ совокупность родственных и взаимосвязанных между собой общественных отношений, охраняемых обособленной группой норм уголовного права от преступных посягательств. К непосредственному объекту преступления относят тс конкретные общественные отношения, которые поставлены законодателем под охрану определенной уголовно-правовой нормой и которым причиняется вред преступлением, подпадающим под признаки, установленные данной нормой. Непосредственный объект является частью видового, родового и общего.
Представляется, что, классифицируя объекты преступления, нужно, прежде всего, различать деление того, что в общетеоретическом плане является признаками и их носителями (вещами). В отличие от носителя, признак, представляя собой "показатель, знак, посредством которого можно узнать, определить чего-либо", не способен к самостоятельному существованию в пространстве и во времени и всегда является принадлежностью какой-то вещи, по отношению к которой он не должен ни отождествляться, ни противопоставляться. На наш взгляд, и того, и другого в существующем ныне учении об объекте преступления избежать не удалось, в связи с чем возникает необходимость внесения уточнений в так называемую классификацию объектов преступления по вертикали, согласно которой обычно они подразделяются на общий (генеральный), родовой (групповой, видовой, специальный и т.п.) и непосредственный (конкретный) объекты посягательства. Именно применительно к этой классификации, ссылаясь на взаимосвязь философских категорий общего, особенного, единичного (следовало бы указать иное: отдельного), в свое время в отечественной юридической литературе утверждалось, что выделение общего объекта (вся совокупность охраняемых уголовным законом общественных отношений – общее), родового объекта (отдельные однородные группы общественных отношений – особенное) и непосредственного объекта (конкретное общественное отношение – единичное) вполне соответствует требованиям логики. На взаимосвязь этих же философских категорий иногда ссылаются и в обосновании научной состоятельности выделения не трех, а четырех видов объекта: общего объекта (общее), родового объекта (особенное), видового объекта (единичное) и непосредственный объект (отдельное).
Примечательно, что каких-либо иных оснований данной классификации объектов преступления обычно не указывают. Между тем ссылка на философские категории в этом случае не совсем корректна. В философии взаимосвязь указанного категориального ряда имеет совсем иной характер, чем тот, который фиксируется в уголовно-правовой науке при характеристике соотношения того, что именуют общим, родовым, видовым и непосредственным объектом преступления. Общее и особенное, если следовать философским воззрениям, ни в коем случае не должны противопоставляться отдельному, поскольку они – общее и особенное – существуют как составная часть, сторона, признак отдельного. Следовательно, об аналогии нужно было бы вести речь тогда, когда общий (общее) и родовой (особенное) объекты рассматриваются как составная часть, сторона непосредственного объекта посягательства (отдельного). Так как в философии не отдельное включается в особенное и общее, а напротив, общее и особенное признается частью отдельного, то, очевидно, следует констатировать: приводимые юристами характеристики взаимосвязи общего, родового и непосредственного объектов посягательств не только не соответствуют, по и, более того, противоречат взглядам философов на соотношение категорий общего, особенного, единичного и отдельного.
При анализе причин возникающих разногласий нет необходимости доказывать, что, раскрывая взаимосвязь выделяемых видов объектов преступлений, сторонники данной классификации фактически подразумевают соотношение не общего – особенного – отдельного, а другого категориального ряда: элемента, подсистемы и системы (или близкого им ряда: части и целого). Вся совокупность объектов преступлений, имеющая место в действительности, на самом деле предстает перед нами не общим объектом посягательства, а некоторой системой (целым), в рамках которой могут быть выделены определенные подсистемы и элементы (части). Роль подсистемы, очевидно, играет любая разновидность объектов преступлений, включающая в себя однородные по направленности посягательства. Отдельно взятый объект преступления выступает как элемент системы объектов в целом и, одновременно, какой-то ее подсистемы. Стало быть, с позиций той взаимосвязи, которая фактически обнаруживается в существующих ныне представлениях о соотношении названных видов объектов, нет никаких оснований говорить об общем, родовом и непосредственном объектах преступлений. Более того, в данном случае не должна идти речь о классификации как таковой, поскольку анализ системы, подсистемы и элемента предполагает предметом изучения не виды объектов преступлений, а совсем иное: их иерархию, для которой главной является характеристика не горизонтальных (как имеет место при классификациях), а именно вертикальных связей, отношений целого и части.
Раскрывая содержание понятия объекта преступления, конечно же, можно использовать установленные философией закономерности соотношения категорий общего, особенного, индивидуального и отдельного. Однако при этом было бы большой ошибкой не учитывать, что в качестве отдельного должны признаваться сами объекты, в то время как роль общего, особенного и индивидуального способны играть уже не объекты, а признаки, свойственные им. Общим правомерно обозначать те признаки, которые повторяются в каждом без исключения объекте посягательства. Особенным – признаки, присущие не всем, а лишь какой-то части объектов преступлений. Индивидуальным – признаки, принадлежащие одному объекту и отсутствующие у всех других объектов. Давая определение понятия объекта преступления, можно ограничиться указанием на повторяющиеся в каждом объекте признаки, в результате чего получим общее понятие объекта преступления, которое согласно известному закону логики об обратном соотношении между содержанием и объемом понятия, будет самым бедным по содержанию (включать в себя лишь те черты, которые имеются у всех объектов преступлений) и самым большим по объему (распространяться, подразумевать всякий объект преступления вне зависимости от его родовой и индивидуальной специфики). Дополнив общее какими-то особенностями, характерными для той или иной группы объектов преступлений, можно тем самым сформулировать видовое (групповое, специальное и т.п.) понятие объекта преступления, отличающегося от общего и по объему, ибо оказывается применимым только к части объектов преступления, и по содержанию, поскольку наряду, с общим констатирует специфическое, групповое. Имеет право на существование и индивидуальное понятие объекта преступления, конструирование которого должно основываться на общем и видовом понятии и, кроме того, отражать неповторимое, индивидуальное своеобразие какого-то отдельно взятого объекта посягательства. Именно виды понятий об объекте преступления, но никак не виды самих объектов преступлений фактически подразумевают те, кто пишет о целесообразности классификации объектов преступлений по вертикали.
