Двойная форма вины
Одна из важных новелл УК РФ заключается в том, что в нем впервые признается возможность существования и дается понятие двойной формы вины. До принятия УК РФ 1996 г. в теории уголовного нрава на этот счет высказывались разные мнения, поскольку не было единства в решении вопроса о допустимости раздельного определения вины в зависимости от психического отношения лица: а) к своему деянию и б) к наступившим в результате него последствиям. Ссылаясь на то, что в формальных составах преступлений для определения вины требуется установить психическое отношение лица лишь к своему деянию, многие авторы положительно решали данный вопрос применительно к таким, предусмотренным в УК РСФСР 1960 г. материальным составам преступлениям, как, например: утрата документов, содержащих государственную тайну, повлекшее наступление тяжких последствий (ч. 2 ст. 75); умышленные тяжкие телесные повреждения, повлекшие смерть (ч. 2 ст. 108); изнасилование, повлекшее за собой тяжкие последствия (ч. 4 ст. 117); нарушение правил безопасности движения и эксплуатации транспортных средств, вызвавшее несчастные случаи с людьми (ч. 3 ст. 211). Ряд ученых (Г. А. Кригер, Η. Ф. Кузнецова, А . И. Санталов, Е. А. Фролов и др.) отстаивали точку зрения о недопустимости определения вины в зависимости от психического отношения к деянию и отдельно – к его последствиям, но признавали, что о двойной форме вины может идти речь применительно к двуобъектным преступлениям или преступлениям, в которых умышленное деяние сопряжено с неосторожным отношением к дополнительным последствиям. Поддержав эту позицию, законодатель в ст. 27 УК РФ указал: "Если в результате совершения умышленного преступления причиняются тяжкие последствия, которые по закону влекут более строгое наказание и которые не охватывались умыслом лица, – гласит ст. 27 УК РФ, – уголовная ответственность за такие последствия наступает только в случае, если лицо предвидело возможность их наступления, но без достаточных к тому оснований самонадеянно рассчитывало на их предотвращение, или в случае, если лицо не предвидело, но должно было и могло предвидеть возможность наступления этих последствий".
Сформулированное в данной статье решение вопроса примечательно в первую очередь именно тем, что, допуская существование двойной формы вины, оно однозначно исключает определение ее форм отдельно к деянию и его последствиям. Как следует из приведенной формулировки, двойная форма вины предполагается только в составах, в которых: а) в единое целое объединяются два самостоятельных преступления; б) это единое целое могут образовывать сочетание умысла и неосторожности, но не разные виды умысла или неосторожности либо неосторожности и умысла; в) умышленное совершение преступления имеет значение основного состава, который может быть формальным или материальным; г) в том и другом случае уголовно наказуемым признается проявление неосторожности к тем последствиям, которые не охватываются умыслом; д) неосторожное отношение к таким последствиям служит основанием для вменения квалифицированного состава преступления.
Для сформулированного в ст. 27 УК РФ понятия двойной формы вины принципиальным является и то, что, исключив определение ее форм отдельно деяния и его последствий, законодатель признает преступления с двойной формой вины в целом совершаемым умышленно.
Данное положение имеет значение не только потому, что с наличием определенной формы вины в УК РФ связывается решение ряда вопросов (например, о возможности признания деяния рецидивом), но и потому, что дает основание полагать не соответствующим закону признание двойной формы вины самостоятельной формой вины, выделяемой в одном ряду с умыслом и неосторожностью. Не разделяя в этой связи мнения авторов (В. Г. Беляев, Р. И. Михеев и др.), которые именуют двойную форму вины ее третьей формой, обратим внимание также внимание и на то, что согласно ч. 1 ст. 24 УК РФ виновным в преступлении признается лицо, совершившее деяние лишь умышленно или по неосторожности.
