Фактическая ошибка
В теории уголовного права данный вид ошибки определяется обычно как заблуждение (неверное представление) человека относительно объективной реальности, именуемой в общем виде одними авторами объективными обстоятельствами совершаемого деяния (Б. В. Волженкин), другими – фактическими обстоятельствами, относящимися к объекту и объективной стороне (А. В. Наумов), третьими – фактическими обстоятельствами, играющими роль объективных признаков состава данного преступления и определяющих характер преступления и степень его общественной опасности (А. И. Рарог), четвертыми – характером и степенью общественной опасности деяния, включая его последствия (В. А. Якушин) и т.п. Исходя из того, в отношении чего именно имело место заблуждение, выделяют разное количество разновидностей фактической ошибки. При этом чаще всего различают ошибки в объекте, предмете, личности потерпевшего, средствах и орудиях совершения преступления, причинной связи и последствиях преступления.
Под ошибкой в объекте преступления обычно понимается заблуждение человека относительно социальной ценности, уголовно-правового содержания и количества объектов преступления, на которые виновный имел намерение посягнуть. Выделяются четыре возможных варианта такого заблуждения: 1) посягательство осуществляется на объект, ошибочно воспринимаемый виновным как менее ценный – действия виновного следует квалифицировать с учетом направленности умысла как посягательство на менее ценный объект преступления; 2) виновный имел намерение посягнуть на более ценный объект, в то время как в действительности причинил вред менее ценному объекту – действия виновного следует квалифицировать как покушение на причинение вреда более ценному объекту; 3) в силу ошибки посягательство осуществляется на отсутствующий объект ("негодный объект") – уголовная ответственность наступает как за покушение на предполагаемый объект; 4) желая посягнуть на один объект, виновный фактически посягнул на несколько объектов, – уголовная ответственность должна наступать за то, что хотел совершить и совершил, и дополнительно за неосторожное причинение вреда другому объекту (другим объектам), которым фактически причинен вред.
С ошибкой в предмете преступления в юридической литературе связывается заблуждение индивида относительно качественных или (и) количественных характеристик предмета совершаемого им преступления. Конкретно это может выражаться в том, что виновный: 1) ошибается в несущественных свойствах изымаемого им предмета преступления – например, вместо предполагаемого изъятия денежной массы в долларовом исчислении виновный ошибочно изымает ту же сумму, но в рублевом исчислении, – уголовная ответственность наступает на общих основаниях; 2) намеревался изъять предмет, обладающий специфическими свойствами, имеющими уголовно-правовое значение, а фактически изъял то, что такими свойствами не обладает (например, желая похитить предмет, имеющий особую ценность, виновный ошибочно изымает предмет, такими свойствами не обладающий) – уголовная ответственность наступает по направленности умысла за покушение на хищение предмета, имеющего особую ценность (ч. 3 ст. 30 и ст. 164 УК РФ); 3) желая похитить чужое имущество в особо крупном размере, виновный в силу ошибки похитил имущество лишь в крупном размере – уголовная ответственность наступает по направленности умысла за покушение на хищение в особо крупном размере (ч. 3 ст. 30 и ч. 4 ст. 158 УК РФ).
Об ошибке в личности потерпевшего обычно идет речь о случаях, когда виновный ошибочно: 1) причинил вред не тому потерпевшему, которому хотел, – уголовная ответственность наступает на общих условиях; 2) наделил потерпевшего такими уголовно-правовыми свойствами, которыми он в действительности не обладал, – уголовная ответственность должна наступать по направленности умысла за покушение; 3) считал, что потерпевший не обладает уголовно-правовыми свойствами, тогда как фактически такими свойствами обладал, – уголовная ответственность должна наступать за оконченное преступление, которое охватывалось его сознанием.
При рассмотрении самостоятельной разновидностью фактической ошибки заблуждения лица в средствах и орудиях совершения преступления исходят из того, что: 1) если виновный ошибочно завышает поражающие свойства используемого им орудия или средства, которыми они фактически не обладают, то уголовная ответственность должна наступать по направленности умысла, т.е. за покушение па преступление; 2) если виновный ошибочно занижает поражающие свойства используемого им орудия или средства, которые фактически обладают высокими функциональными свойствами, то уголовная ответственность должна наступать за неосторожное причинение вреда; 3) если виновный для совершения преступления ошибочно использует "негодное" средство, уголовная ответственность должна наступать по направленности умысла за покушение на преступление; 4) если виновный для совершения преступления в силу своего бытового невежества использует абсолютно негодное средство, уголовная ответственность не наступает.
Под ошибкой в развитии причинной связи принято понимать заблуждение виновного относительно развития причинно-следственной зависимости между совершенным им преступным деянием и фактически наступившими последствиями. Как и во всех иных ошибках, уголовно-правовое значение в данном случае имеет только такое заблуждение, которое носило существенный характер. В юридической литературе к ошибкам в развитии причинной связи относят, например, случаи совершения преступления с двойной формой вины (ст. 27 УК РФ), в том числе умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК РФ).
Разновидностью ошибки в развитии причинной связи нередко признается так называемое отклонение действия, к которому относят случаи, когда в силу каких-то обстоятельств вред причиняется иному лицу. В отличие от ошибки в потерпевшем, при которой вред причиняется лицу, ошибочно воспринимаемым виновным в качестве другого лица, при отклонении действия заблуждения в личности потерпевшего не существует (например, виновный стреляет в своего недруга, но попадает в неожиданно появившегося прохожего). При ошибки отклонением действия наличие намерения лишить жизни другого человека дает основание для вменения покушения на убийство, а причинение по неосторожности смерти прохожему – лишение жизни по неосторожности. Данный вид ошибки отсутствует, если при совершении преступления причиняемый посторонним лицам вред связан с тем, что виновный использовал общественно опасный способ.
Ошибка в последствиях преступного деяния – это заблуждение относительно характера или количества преступных последствий. Если виновный заблуждается, например, в наступлении желаемой им смерти потерпевшего, который в действительности был только тяжело ранен, то ответственность наступает за покушение на умышленное убийство. При ошибке в количестве последствий, заблуждение может выражаться в реальном причинении более или менее тяжкого вреда, чем предполагал виновный. Если при этом тяжесть наступивших последствий охватывается диспозиций уголовно-правовой нормы, то данная ошибка нс влияет на квалификацию содеянного. В тех случаях, когда уголовно-правовая квалификация зависит от тяжести последствий, при заблуждении субъекта он несет ответственность в соответствии с направленностью умысла.
Невиновное причинение вреда
Согласно ст. 5 Уложения о наказаниях невиновное (не являющееся виной, случайное и т.д.) причинение вреда определялось как зло, не только без намерения, но и без всякой со стороны "учинившего оное неосторожности". В последующем данное понятие формулировалось лишь теорией уголовного права, которая признавала невиновным причинением вреда случаи, когда лицо не могло или не должно было предвидеть общественно опасные последствия своего деяния. Такого рода случаи принято именовать казусом.
Считается, что в настоящее время именно о нем идет речь в ч. 1 ст. 28 УК РФ, которая гласит: деяние признается совершенным невиновно, если лицо, его совершившее, не осознавало и по обстоятельствам дела нс могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия) либо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Различая в этом определении две разновидности казуса: к первой из них относят случаи, когда лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло осознавать общественной опасности своих действий (бездействия); ко второй – лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть. Этим казус отличается от преступной небрежности, при которой субъект также не предвидит возможности наступления общественно опасных последствий своих действий (бездействия); однако при необходимой внимательности и предусмотрительности должен был и мог предвидеть эти последствия.
Помимо казуса, ст. 28 УК РФ предусматривает еще и другой вид невиновного причинения вреда: когда лицо, совершившее деяние, хотя и предвидело возможность наступления его общественно опасных последствий, но не могло предотвратить их в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам. Данный вид невиновного причинения вреда имеет общее с преступным легкомыслием в том, что касается предвидения возможности наступления общественно опасных последствий своего деяния и желанием их ненаступления. Вместе с тем: а) при легкомыслии преступные последствия наступают вследствие необоснованного, самонадеянного расчета на их предотвращение и б) при невиновном же причинение вреда в смысле ч. 2 ст. 28 УК РФ невозможность предотвращения обусловливается несоответствием психофизиологических качеств причинителя вреда требованиям экстремальных условий (например, неисправность механизма) или нервно-психическим перегрузкам (например, переутомление, вызванное сверх допустимой продолжительностью работы в качестве диспетчера или штурмана).
Учитывая, что в ч. 2 ст. 28 УК РФ речь идет не столько о психическом отношении, сколько о способности субъекта действовать соответствующим образом, в юридической литературе не без оснований предлагается рассматривать невозможность предотвращения общественно опасных последствий своего деяния как специальную невменяемость в рамках учения о субъекте преступления, а не как вид невиновного причинения вреда.
