век
Если в эпоху Возрождения законодательницей литературной моды была Италия, то в XVII веке центром европейской культуры постепенно становится Франция. Расцвет классицизма во Франции был логическим завершением ренессансной ориентации на античность. Провозвестниками классицизма были уже упомянутые Дю Белле и Малерб, однако крупнейшим его теоретиком стал Никола Буало (1636–1711). Его известный трактат "Поэтическое искусство", написанный в подражание "Поэтике" Горация стихами, является манифестом французского классицизма. Правда, он написан в то время (1674), когда классицизм пустил глубокие корни и закат его был не за горами. Буало использовал произведения Корнеля, Расина, Мольера и труды Аристотеля, на которого он в основном и ориентировался. "Поэтическое искусство", как и "Поэтика" Аристотеля, – нормативное руководство по написанию произведений. Одно из главных требований Буало – произведение должно создаваться разумом, а не платоновским "божественным вдохновением". Поэт – носитель интеллекта и мудрости, а не одержимости. Буало призывает поэтов:
Любите ж разум вы, пусть он в стихах живет,
Один и цену им и красоту дает.
Красота – создание разума, а не Бога (как считал Платон), и она не покоится пассивно в "куске мрамора". В отличие от Аристотеля Буало наделяет поэта большей инициативой. Поэт сам создает красоту, а не просто отыскивает ее в материале. Буало призывает "любить разум" и ставит последний выше чувства и воображения. Таким образом, уже у Буало можно увидеть истоки того культа разума, который характерен для просветителей XVIII века.
Другим важным требованием Буало является требование "подражать природе". При этом, правда, он, как и Дю Белле, предостерегает от подражания "низменной природе":
Чуждайтесь низкого, оно всегда уродство,
В простейшем стиле все ж должно быть благородство.
Поэту не обязательно избегать низменного и отвратительного, но в произведении оно должно быть подано так, чтобы доставлять удовольствие и "развлекать".
Эта мысль Буало не оригинальна – об этом же писал Аристотель в "Поэтике". Изящество поэтического стиля и четкость теоретических положений обеспечили "Поэтическому искусству" Буало долгую жизнь в науке о литературе.
Эпоха Просвещения
В XVIII веке культ разума достиг апогея. Крупнейшие мыслители этого столетия надеялись, руководствуясь разумом, изменить к лучшему жизнь человечества. Культ разума означал продолжение традиций классицизма как в области художественного творчества, так и в теории. Однако наметились и другие тенденции. Наиболее последовательным классицистом в теории и в своей художественной практике был Вольтер (1694–1778). Его преданность заветам Аристотеля была так велика, что даже своего любимого Шекспира, не укладывающегося в рамки классицизма, он называл не иначе, как "гениальным дикарем". Тем более неприемлемыми для Вольтера были мифы, эпос, произведения фольклора, для которых характерны неестественные "гигантские образы", привлекающие "дикарей", но отталкивающие "души просвещенные и чувствительные".
Вольтер, как типичный рационалист, считал, что истинная, "изящная" поэзия развивается в соответствии с общим развитием интеллекта и характеризуется ясностью выражения и аристотелевской "соразмерностью".
Соотечественник Вольтера Дени Дидро (1713–1784), хотя и не нападая на последователей Аристотеля и Буало, высказывал уже нечто новое по сравнению с ними.
"Глубокомысленнейший из всех энциклопедистов", как определил его Герцен, Дидро был и самым выдающимся теоретиком литературы своего времени. В работах Дидро ("Салоны", "О драматической литературе" и др.) наметился отход от традиционного понимания литературы классицистами. Разум был для Дидро инструментом познания мира, а не носителем абстрактных понятий.
В статье "Прекрасное", написанной для "Энциклопедии", нет и речи о божественной сущности прекрасного. Дидро говорит об относительности красоты, утверждая, что "не существует абсолютно прекрасного". Последнее зависит от множества психологических и реальных факторов. Так, слова "лучше бы он умер!" сами по себе нейтральны в эстетическом отношении, но они наполняются возвышенным и прекрасным смыслом, когда мы узнаем, что это говорит отец о сыне, бегущем с поля битвы за родину (в трагедии Корнеля "Гораций"). Красота, считал Дидро, познается в сравнении схожих предметов, например, одного цветка с другим. Вслед за Платоном и Аристотелем Дидро проводит мысль, что прекрасное сливается с истиной и добродетелью. Но "добродетель" он понимает более конкретно, акцентируя внимание на ее социальном и даже классовом проявлении.
В литературоведческих теориях Дидро соединены его материалистическая ориентация и демократизм. Он призывал художников искать натуру не среди "людей лучше, чем мы", а "во вшивой Шампани" и теоретически обосновывал просветительский реализм. Им было детально разработано положение о типичности героев, причем не психологической типичности, как у Аристотеля (трус не должен совершать подвиги), а социальной. И в этом отношении Дидро был прямым предшественником реалистов XIX века.
Подчеркивая высокое общественное предназначение искусства и литературы, Дидро писал в "Опыте о живописи": "Отомсти преступнику, богам и судьбе за добродетельного человека". Последнего он считал достойным того, чтобы стать героем высокой драмы и даже трагедии. Это было чем-то совершенно новым по сравнению с требованиями, которые предъявляли к герою трагедии классицисты. Чернышевский справедливо отметил: "Известен переворот, произведенный во французской драме теориею Дидро о том, что драме пора начать изображать человека такого, как все мы". Данное теоретическое положение Дидро воплотил и в своей художественной практике – главными героями его драм "Побочный сын" и "Отец семейства" являются добродетельные, но обычные люди, представители третьего сословия.
Во многом был близок к Дидро крупнейший немецкий теоретик литературы и искусства Г. Э. Лессинг (1729–1781). Его теоретические работы – "Письма о новейшей литературе", "Лаокоон", "Гамбургская драматургия" и др. – не просто выдающиеся памятники литературно-критической мысли, они до сих пор активно используются литературоведами.
Как и Дидро, Лессинг осуждал односторонность и искусственность классицистов, противопоставлял им Шекспира, изображавшего жизнь во всей ее полноте и сложности. Именно Шекспир, а не Корнель, является, по мысли Лессинга, истинным продолжателем традиций великой античной литературы. Искусство и литература, писал Лессинг, должны "подражать теперь всей видимой природе", и "правда" должна быть их главным законом.
Лессинг также подверг острой критике и модный в то время сентиментализм, проявившийся в "мещанской трагедии" и в романах Руссо и Гёте. В идеале немецкий теоретик литературы хотел бы синтезировать лучшие черты классицизма и сентиментализма, соединив стойкость корнелевских героев с душевной утонченностью гётевского Вертера или Сен-Пре, героя романа Руссо.
В отличие от Дидро Лессинг, затрагивая проблему типичности героя, призывал обобщать и изображать прежде всего моральные качества людей, несколько пренебрегая их социальной типизацией.
В XVIII веке начался стремительный взлет русской литературно-теоретической мысли. Русская литературная мысль на ранних стадиях своего развития была сосредоточена главным образом на проблемах стиховедения. Уже в известной "Грамматике" Л. Зизания (1596) речь шла о пяти стихотворных стопах и трех "метрах". Усилия Л. Зизания были продолжены М. Смотрицким, в "Грамматике" которого, опубликованной в 1619 году, один из разделов был посвящен "просодии стихотворной".
Крупным событием в начале XVIII века стало опубликование двух теоретических работ Феофана Прокоповича "Поэтика" (1705) и "Риторика" (1706). В "Поэтике" особенно замечательной представляется попытка определить виды поэзии в зависимости от важности изображаемых предметов. Истоки поэтического Ф. Прокопович видит не в божественном даре, а в "чувстве человеческом". В "Риторике" внимание исследователя сосредоточено на стиле и жанре прозаических произведений.
Вершинами русской литературно-теоретической мысли XVIII века стали труды В. Тредиаковского (1703–1769) и М. Ломоносова (1711–1765).
Тредиаковский положил начало новому, национальному этапу в развитии русской науки о литературе. В своих работах "Новый и краткий способ к сложению российских стихов" (1735), "О древнем, среднем и новом стихотворении российском" (1755) и других он знакомит читателя с основными жанрами западноевропейской литературы, неизвестными еще в России, и с западными теориями литературы (Буало, Гораций). В отличие от Ф. Прокоповича Тредиаковский, говоря о поэтических жанрах и видах, опирается не на западные, а на отечественные образы. Много сделал он и в области теории стиха ("Рассуждение о стопах, иамбе и хорее" и другие работы).
Теоретические работы крупнейшего русского поэта XVIII века М. Ломоносова посвящены в основном проблемам прозы. В отличие от западноевропейской литературы, ориентированной больше на поэзию, русская литература, наоборот, была традиционно прозаической. Это понимал Ломоносов, посвятивший свою важнейшую теоретическую работу– "Краткое руководство к красноречию" именно проблемам прозы, хотя сам он был выдающимся поэтом своего времени и внес весомый вклад в теорию отечественного стиховедения.
После Тредиаковского и Ломоносова русская литературная мысль развивалась весьма интенсивно и плодотворно.
