Конвенция УНИДРУА о лизинге
Этот международный акт – в отличии от предыдущего – в нашей стране очень хорошо известен. Настолько, что – как я уже упоминал об этом в своей первой Лекции – информация о его существовании сообщается уже в общем курсе гражданского права. Объяснение этому – логичное, но, увы, не рациональное: просто случилось так, что немногим более 15 лет назад именно эта Конвенция стала образцом для разработки одного из наших национальных законодательных актов по чрезвычайно конъюнктурной (на тот момент) тематике – Федерального закона от 29 октября 1998 г. № 164-ФЗ "О финансовой аренде (лизинге)". Закон этот получил у нас прискорбную известность – не столько как акт, действительно нужный и полезный, сколько как отписка, принятая "для галочки", во имя отработки выделенных для этой цели денег.
Полное наименование рассматриваемого документа – Конвенция УНИДРУА о международном финансовом лизинге[1]; подписана она была в Оттаве 28 мая 1988 г. и вступила в силу с 1 мая 1995 г. (после получения трех ратификационных грамот – от Италии, Нигерии и Франции); для Российской Федерации – с 1 января 1999 г. Участники (помимо названных стран) – Беларусь, Венгрия, Латвия, Панама, Узбекистан, Украина. Конвенции этой – как документу, юридически обязательному для Российской Федерации и документу, положения которого воплотились в ГК РФ и отчасти в Законе о лизинге – посвящена обширная литература на русском языке[2]. Для целей коммерческого (торгового) права наиболее интересны нормы Конвенции, трактующие о юридических отношениях, возникающих в ходе осуществления и в результате покупки (продажи) известного предмета (товара) для целей его сдачи в лизинг.
Разработка Конвенции велась с 1975 г.; ее ход получил подробное описание в 49 (!) актах соответствующей Комиссии[3] и сам по себе может быть предметом любопытного изучения. Значение данной Конвенции – по единодушному мнению, выраженному, например, Н. Г. Вилковой – "...состоит в том, что она создает единый правовой режим для одного из сложнейших видов ...отношений"[4]. Действительно, взгляд на лизинговые сделки нельзя назвать единым, поскольку различные правовые системы и традиции предопределяли различную расстановку акцентов в этой многоходовой операции, что, собственно, можно увидеть на примере как только что упомянутых актов Комиссии УНИДРУА, так и нашей отечественной литературы. Так, авторы комментариев к ГК РФ и учебников по гражданскому праву выставляют на первое место арендную составляющую лизинга, экономисты – куплю-продажу, а финансисты и банкиры – лизинг-кредитование: в конце концов лизинг-то – он же не просто "лизинг" – он же "финансовый лизинг"!
Основные содержательные моменты Конвенции получили отражение в нормах ст. 665–670, составивших § 6 гл. 34 ГК РФ. С точки зрения Конвенции сделка (точнее сказать – операция) финансового лизинга предполагает заключение одним лицом, именуемым лизингодателем, двух взаимосвязанных сделок – (а) договора купли-продажи с третьим лицом, "...по которому лизингополучатель приобретает комплект машин, средства производства или иное оборудование (оборудование) на условиях, одобренных лизингополучателем", и (b) договора лизинга с лизингополучателем, "...по которому предоставляет лизингополучателю право использовать оборудование за арендную плату" (п. 1 ст. 1 Конвенции; ср. со ст. 665 ГК РФ).
Взаимная связь двух данных сделок, благодаря которой они складываются в единую операцию, выражается в том, что, с одной стороны, продавец товара по договору купли-продажи предупреждается о том, что товар приобретается у него не для чего-нибудь, а именно для сдачи в лизинг и, следовательно, в будущем – как при передаче товара, так и при решении вопросов его надлежащего качества – продавцу придется иметь дело не столько с покупателем товара, сколько с лизингополучателем – теоретически, посторонним договору лицом, но практически – именно с тем, без кого купли-продажи бы и не было (см. об этом подп. "b" п. 2 ст. 1, ст. 8, 10, 12 Конвенции и ст. 667–670 ГК РФ). С другой стороны, лизингополучатель – это не вполне арендатор, которому всеравно, откуда его контрагент-арендодатель возьмет имущество, чтобы сдать его в аренду. Лизингополучатель точно знает, что у лизингодателя необходимой вещи нет, что ее нужно купить и, более того, одобряет условия такой покупки, а также кандидатуру продавца (подп, "а" п. 2 ст. 1 Конвенции; ст. 665 ГК РФ). Лизингодатель, приобретший предмет лизинга в соответствии с указаниями лизингополучателя, вправе рассчитывать на то, что последний либо возьмет этот предмет в аренду на согласованных условиях, либо выкупит его, возместив все убытки, причиненные подготовкой лизингодателя к лизинговой операции (ст. 13 Конвенции).
Конвенцией регулируются отношения международного финансового лизинга. Понятие международного финансового лизинга дается в п. 1 ст. 3 Конвенции, причем, что весьма любопытно, дается альтернативным образом. Конвенция применяется либо тогда, когда "..лизингодатель и лизингополучатель имеют места своей деятельности в различных государствах" и при этом (вариант а) либо "...эти государства и государство, в котором поставщик имеет место своей деятельности, являются Договаривающимися государствами"[5], либо (вариант b) "...как соглашение поставки, так и лизинговое соглашение регулируются правом Договаривающегося государства"[6]. В последнем случае, следовательно, неважно, чтобы все участники лизинговой операции действовали в договаривающихся государствах – достаточно соблюдения общего требования разных государств для лизингодателя и лизингополучателя. Будут ли они при этом относиться к числу государств-участников Конвенции, значения не имеет – главное, чтобы и к договору купли-продажи, и к договору лизинга подлежало бы применение права любого из государств-участников.
В Конвенции имеется ряд правил, не нашедших отражения в ГК РФ, и правил, Кодексу не соответствующих. Таковы, в частности, нормы: (а) п. 2 ст. 1 – о том, что размер лизинговых платежей должен рассчитываться так, "...чтобы учесть, в частности, амортизацию всей или существенной части стоимости оборудования", т.е. таким образом, чтобы с внесением последнего платежа происходило бы внесение всей остаточной стоимости предмета лизинга и последний мог бы перейти в собственность лизингополучателя (см. п. 3 ст. 1, п. 2 ст. 9 Конвенции) – в Кодексе же об этом нет ни слова; (b) определяющие, что предметом лизинга по Конвенции может быть только "оборудование", в то время как по ст. 666 ГК РФ – "любая непотребляемая вещь, кроме земельных участков и других природных объектов"; (с) ст. 2 Конвенции, которая распространяет ее положения о правах и обязанностях лизингополучателя не только на непосредственного контрагента лизингодателя, но и на каждого из последующих лизингополучателей, т.е. на лиц, получивших оборудование в сублизинг, в то время как ГК РФ ни о сублизинге, ни о возможности применения в данном случае норм о субаренде не упоминает; (d) п. 1 ст. 9 Конвенции, предписывающего лизингополучателю "...надлежаще заботиться об оборудовании, использовать его надлежащим образом и содержать его в том состоянии, в котором оно было получено", и напоминающего о том, что "...вопросы... износа и любых модификаций оборудований согласовываются сторонами"; (е) ст. 14 Конвенции, определяющей возможности сторон договора лизинга по распоряжению принадлежащими им правами, в том смысле, что лизингодатель вправе это сделать всегда, оставаясь ответственным за исполнение обязанностей (п. 1), а лизингополучатель, напротив, "...только с согласия лизингодателя и учитывая права третьих сторон" (п. 2).
Ничего особенно страшного в таких различиях, разумеется, нет – ведь Конвенция касается не всякого финансового лизинга, а только международного; кроме того, ее положения носят в основном диспозитивный характер (ст. 5)[7]. Конечно, если к тем или иным международным лизинговым сделкам будет применяться право РФ, то положения Конвенции как международного договора, входящего в правовую систему РФ, будут превалировать над нормами ГК.
Насколько хорошо Вы усвоили материал? (вопросы для самопроверки) В результате изучения Лекции 6 Вы должны уметь ответить на следующие вопросы: (1) по каким критериям классифицируются международные договоры – источники международного торгового права? какие классификации при применении этих критериев получаются? (2) что такое статус международного договора? какой бывает этот самый "статус", почему о нем важно знать и где получить необходимую на сей счет информацию? (3) можно ли отличить международные договоры материального, коллизионного и процессуального содержания по их наименованиям и если да, то как? (4) как можно было бы охарактеризовать круг международных договоров – источников международного торгового права с точки зрения системного подхода? (5) каковы назначение, сфера применения, круг участников, статус и основные положения Конвенции ООН об использовании электронных сообщений в международной торговле (Конвенции 23 ноября 2005 г.)? наименование какой еще организации (кроме ООН) можно было бы отразить в названии Конвенции? почему? (6) каковы назначение, сфера применения, круг участников, статус и основные положения Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге (Конвенции 28 мая 1988 г.)? почему она называется "Конвенцией УНИДРУА"?
Задания на дальнейшее углубление приобретенных знаний. По изучении Лекции 6 представлялось бы полезным, чтобы Вы выполнили следующее: (1) составили (пользуясь указанным в тексте Лекции источниками) перечень тех международных договоров, которые следовало признать источниками международного торгового права (особо выделив в них те, в которых принимает участие Российская Федерация), после чего самостоятельно проверили полноту и правильность его составления по материалам следующих Лекций (с 7-й по 12-ю); (2) написали эссе на 1000 слов на тему "Почему в курсе международного торгового права нужно изучать нс только действующие международные договоры с участием Российской Федерации, но также и договоры, уже не действующие, договоры, в силу не вступившие, а также договоры, в которых Российская Федерация участия не принимает?"; (3) на занятиях в течение 15–20 минут обсудили с товарищами и преподавателем вопрос о том, почему далеко не все области права, регулирующего международную торговлю, унифицированы с помощью международных договоров и оказывает ли это обстоятельство благотворное (или, наоборот, вредное) влияние на международное торговое право? (4) составили письменный перечень основных сходств и различий между положениями Конвенции УНИДРУА о международном финансовом лизинге и российского лизингового законодательства.
- [1] Ее официальный текст – см.: URL: unidroit.org/english/conventio ns/19881easing/1988leasing-e.htm (англ.); русские переводы напечатаны во множестве разнообразных изданий – см., например: Журнал международного частного права. СПБ.. 1995. № 3. С. 47–57, в кн. Н. Г. Вилковой (с. 488–500), в сб. Дмитриевой и Филимоновой (с. 209–215), а также на сайтах: URL: miripravo. ти/, URL: tks.ru/jur/0010000006, URL: businesspravo.ru/ Docum/DocumShow_DocumID_33707.html и др.
- [2] См. монографию E. В. Кабатовой 1991 г., диссертацию (2001) и статьи М. Ю. Савранского, статьи Т. II. Лазаревой, О. Λ. Степановой, Ю. С. Харитоновой.
- [3] URL: unidroit.org/english/conventions/19881easing/study59- archive-e.htm.
- [4] Вилкова Н. Г. Указ. соч. С. 181.
- [5] Пример: компания, действующая на Украине, закупает оборудование во Франции и сдает его в лизинг компании, работающей на территории России. Лизингодатель и лизингополучатель имеют места деятельности в различных государствах и при этом каждое из государств, к которому принадлежат участники лизинговой операции, участвует в Конвенции.
- [6] Пример: компания, действующая в России, закупает оборудование в Великобритании и сдает его в лизинг организации, действующей в Казахстане. Если договор купли-продажи будет подчиняться английскому праву или договор лизинга – казахскому, Конвенция применяться не будет; но если условия и договора купли-продажи, и договора лизинга таковы, что подчиняются праву российскому, Конвенция подлежит применению даже при отсутствии особого соглашения об этом.
- [7] За исключением норм п. 3 ст. 8 (об ответственности лизингодателя за умышленный и грубо неосторожный вред перед лизингополучателем и третьими лицами), подп. "b" п. 3 ст. 13 (о праве лизингодателя на полное возмещение позитивного договорного интереса с лизингополучателя) и п. 4 ст. 13 (о недопустимости понуждать лизингодателя к исполнению расторгнутого договора лизинга в натуре и о методике исчисления возникшего по этой причине ущерба).
