ЖУРНАЛИСТИКА В ПОЛИТИЧЕСКОЙ СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВА

Понятие, типология и тенденции развития политической системы общества

В современной политической науке существует множество подходов к определению понятия "политическая система общества". Несмотря на повышенный интерес, который на протяжении десятилетий проявляют исследователи к данной научной категории, вопрос о ее конкретном содержании до сих пор остается дискуссионным.

Представления об обществе как особом типе социальной системы и политической подсистеме как важнейшем компоненте социального организма стали складываться в мировой науке в середине XX в. под влиянием получивших в ту пору широкую популярность кибернетических идей Нор- берта Винера и "общей теории систем" Людвига фон Берталанфи.

Первым постулаты обобщенной системной концепции к анализу социальной жизни применил американский социолог Толкотт Парсонс. Опубликованная им в 1951 г. книга "Социальная система" послужила толчком для дальнейшего развития системных взглядов в социогуманитарной сфере. Социальную систему Т. Парсонс описал с помощью четырехфункциональной схемы, где за каждой из выделенных им подсистем (экономической, политической, духовной и интегративной/социальной) закреплены определенные функции. Спецификой политической подсистемы ученый считал функционирование, обеспечивающее достижение общих целей социального развития.

Основы изучения собственно политических аспектов функционирования социальной системы были заложены одним из ведущих американских политологов Дэвидом Истоном в опубликованном в 1953 г. труде "Политическая система" [1], где он не только формализовал понятие "политическая система общества", но и адаптировал методологию системного анализа к специфике политологических исследований. Политическая система для Д. Истона — это механизм формирования и функционирования власти в обществе.

Предложенная Д. Истоном теория системного анализа политического поведения социальных субъектов должна была ответить па вопросы,

которые не нашли адекватного ответа в рамках господствовавшего на тот момент в науке бихевиоризма. Бихевиористский подход к политической системе был реализован ученым с помощью категории "взаимодействие". Специфика взаимодействия политической системы с окружающей средой, по Д. Истону, заключается в авторитарном, принудительном характере распределения ценностей в обществе. Политическая система, не способная к оптимальному выполнению этой функции, подвергается риску социального распада. В дальнейшем многие положения методологии системного политологического анализа (в сочетании с бихевиористским способом изучения политического поведения и сбора о нем эмпирических данных) были уточнены Д. Истоном в других его работах [2], на долгие годы задавших тон политологической теории как отрасли научного знания.

Существенный вклад в теоретическое осмысление концепта "политическая система общества" внес еще один крупный американский политолог XX в. Габриэль Алмонд [3]. Основное внимание исследователь сосредоточил на проблемах циклического функционирования политической системы, рассматривая не столько факторы выживания и воспроизводства того или иного социума, сколько факторы его трансформации.

Анализ истоков теоретического осмысления понятия "политическая система общества" был бы неполным без упоминания наряду с Д. Истоном и Г. Алмондом еще одного европейского и американского социолога и политолога — Карла Дойча. В труде "Нервы управления: модели политической коммуникации и контроля" [4], опубликованном в 1963 г., К. Дойч дополнил системный подход к исследованию политического процесса уточненным научным аппаратом кибернетики и предложил собственное понимание политической системы как сложной сети коммуникаций и информационных потоков.

Труды Д. Истона, Г. Алмонда и К. Дойча, в которых были предприняты первые попытки теоретического осмысления системного характера политического процесса, стали знаковыми явлениями сферы социогуманитарных исследований 1960-х гг. Однако, как отмечают исследователи, в 1970-е гг. "популярность классической теории политической системы пошла на спад, а в 1980—1990-е гг. многие ее положения, претендовавшие на универсальность, становятся скорее аналитическими инструментами или таксонами (характеристиками технологии)" [5]. Как будет видно из сказанного ниже, практически все современные дефиниции понятия "политическая система общества" в той или иной степени опираются на таксоны, обоснованные классиками теории политической системы.

В российский научный оборот понятие "политическая система общества" вошло в 1970-е гг., постепенно вытеснив понятия "политическая организация общества" (или "политическая организация классового общества" [6]) и "система социалистической демократии", которые активно использовалось исследователями в предыдущем десятилетии. В 1960-х гг. в условиях либерализации политического режима был отмечен всплеск интереса советских исследователей к общим проблемам государственного устройства и политического управления [7].

В изданном в 2010 г. словаре по политологии автор словарной статьи "Политическая система общества" В. Ю. Шпак так описывает методологические трудности, с которыми сталкивались советские ученые при анализе политической действительности с помощью категории "политическая организация общества": "Понятие (политическая организация общества. — 3. X.) узко институционально и не отражало всю возможную гамму понятий, описывающих интегративность политических отношений. При этом проблема заключалась не только в том, чтобы обозначить элементы политической системы общества, что само по себе представляло заметную сложность, свести их в единое целое, показать организационные связи элементов и самого целого, сколько выявить сами политические отношения субъектов как основы системного выражения политической жизни общества, государства, человека, познать западную литературу по теме" [8].

Проникновение методологии системного анализа в политическую сферу позволило исследователям адекватно описать специфику политических отношений в социалистическом государстве. В конце 1970-х гг. понятие "политическая система" стало проникать и в нормативные правовые акты. Так, в 1977 г. раздел "Политическая система" впервые появился в тексте Конституции СССР. Вместе с тем процесс адаптации западного теоретического опыта системного анализа политики к быстро меняющимся российским реалиям и выработки собственной дефиниции понятия "политическая система общества" затянулся вплоть до начала 1990-х гг. Однако, хотя даже сегодня у отечественных и зарубежных исследователей нет полного единства о поводу сути концепта "политическая система общества", определения входящих в систему компонентов и выработки критериев типологизации, некий компромисс по базовым вопросам политической теории был достигнут.

Итак, понятие "политическая система общества" в современной российской науке чаще всего употребляется в трех следующих значениях:

  • 1) совокупность норм, устанавливающих конституционно-правовой статус государства как особого политического образования, политических партий, общественных и религиозных организаций и регулирующих их взаимоотношения;
  • 2) совокупность взаимосвязанных институтов, органов, организаций, групп людей и отдельных граждан, участвующих в политической деятельности данной страны;
  • 3) система идей, принципов, воплощенных в законах, идеологии, морали [9].

Западная исследовательская традиция дополняет этот ряд определений основным постулатом системного анализа социума: "Политическая система — это подсистема социальной системы, взаимодействующая с другими (неполитическими) подсистемами" [10]. Также, базируясь на истоновской традиции описания политического процесса через категорию "взаимодействие", зарубежные исследователи акцентируют внимание не на анализе собственно политических институтов и политико-правовых норм, определяющих особенности государственного устройства, а на характере взаимодействия основных субъектов политики и реальной практики политических отношений.

Основными компонентами политической системы общества исследователи считают:

  • — политические институты;
  • — взаимоотношения между ними;
  • — политические нормы, сознание, культуру;
  • — политическую деятельность, политический процесс [11].

Вопрос об отнесении к числу ведущих элементов политической системы только собственно политических институтов является дискуссионным. В западной исследовательской традиции важной частью политической системы наравне с политическими признаются и неполитические институты, которые по тем или иным причинам могут оказать влияние на политическую реальность. В связи с этим корректной будет следующая типология социальных институтов, включенных в политическую систему:

"А. Политические группы, имеющие прямое отношение к осуществлению политической власти. К их числу относятся государство, политические партии, отдельные общественные объединения, политические движения.

Б. Общественные объединения, не ставящие непосредственно политических целей, а возникающие в силу экономических, социальных и других причин и интересов. К ним относятся профсоюзные, религиозные, кооперативные и другие организации. Свою активность они проявляют в производственной, социально-бытовой, культурной и других сферах жизни, по

их деятельность всегда оказывает определенное влияние на государственную власть, на политический климат в обществе.

В. Другие общественные объединения, возникающие в соответствии с интересами и личными склонностями граждан к занятию определенной деятельностью в области культуры, искусства, народного творчества, науки, истории и т.д. Их деятельность имеет незначительное политическое содержание. К их числу относятся организации типа клубов творчества, кино- и фотолюбителей, нумизматов и филателистов, туристов и др." [12].

В совокупности собственно политические, косвенно политические и неполитические социальные институты образуют институциональную подсистему политической системы, наряду с которой целостность последней обеспечивают следующие подсистемы:

  • — нормативная;
  • — культурно-идеологическая;
  • — функциональная;
  • — коммуникативная.

Нормативную подсистему образует совокупность политико-правовых норм и других средств регулирования взаимодействий субъектов политического процесса (нормы, зафиксированные в конституции и других законах страны, в уставных документах политических и общественных организаций).

Культурно-идеологическая подсистема, обеспечивающая стабильность функционирования политической системы, состоит:

  • — из определяющего содержание политических отношений политического сознания как совокупности политических взглядов, теорий, целей, программ;
  • — политической культуры как совокупности типичных для данного общества или социальной группы стереотипов политического сознания и поведения.

Функциональная подсистема объединяет средства и методы осуществления власти, которые определяют характер взаимодействий субъектов политического процесса, способы сохранения целостности социальной системы.

Коммуникативная подсистема — это совокупность всех форм взаимодействия субъектов политического процесса, складывающихся как внутри политической системы, так и во взаимодействии с внешней средой, а также совокупность каналов и средств связи, обеспечивающих информационный обмен между элементами политической системы. (Подробно коммуникативная подсистема политической системы будет рассмотрена ниже.)

Содержание и структура политической системы могут меняться под воздействием внешне- и внутриполитических, экономических, культурных и иных факторов. Способность политической системы к "гибкому приспособлению к изменяющимся социальным условиям (требованиям групп, новому соотношению сил и ресурсов власти) при сохранении и увеличении возможностей для элит и рядовых граждан выполнять свои специфические функции в деле управления обществом и государством" [13] принято называть политическим развитием.

Главная цель политического развития — приспособление к изменениям среды, в которой осуществляется управление политической системой, а также выработка независимой национальной политики государства. [14]

К определению целей политического развития общества существуют разные подходы, наиболее значимыми среди которых являются марксистский и либерально-демократический.

Марксистская традиция исходит из постулата о неизбежности движения в сторону бесклассового (коммунистического) общества. Данная формула политического развития была зафиксирована в преамбуле к Конституции СССР 1977 г.: "Высшая цель Советского государства — построение бесклассового коммунистического общества, в котором получит развитие общественное коммунистическое самоуправление".

Идея построения бесклассового общества, для которого характерна "неполитическая демократия как форма организации общественного коммунистического самоуправления" [15], долгое время определяла концепции национального развития не только России, но и многих других стран. В модифицированном виде марксистская концепция остается востребованной в ряде государств и сегодня (например, в Китае и некоторых странах Латинской Америки), однако все более значимые позиции получает подход, сложившийся в западной политической теории и практике, когда в качестве главной цели политического развития выступает продвижение к либеральной демократии. Критерии демократизма политической системы — подконтрольность государства гражданскому обществу, уважение прав и свобод человека, управление на основе закона, возможность массового политического участия благодаря свободе создания ассоциаций и плюрализм мнений — стали универсальными ориентирами политического развития и принципами оценки политической реальности.

Однако практика политического развития переходных обществ опровергла абсолютность и универсальность критериев демократического развития. Так, было подмечено, что в условиях незавершенности политических преобразований "институализация демократических процедур отправления власти, расширение плюрализма могут вести... к установлению деспотических форм правления, потере управляемости обществом и другим, явно негативным последствиям" [16]. Именно поэтому основной тенденцией развития мирового сообщества ученые стали считать процесс

преодоления цивилизационного отставания и переход к постиндустриальной фазе, где основу политического устройства общества составляет рациональная организация политической власти.

С позиций теории модернизации, которая наиболее полно описывает особенности развития стран в переходных условиях, модернизация политической системы — это становление и укрепление национального суверенитета государства, развитие его политико-правовой структуры, формирование компетентной и эффективной бюрократии, развитие политической демократии через внедрение многопартийной системы, повышение уровня политического участия населения через плюралистичность и информационную открытость власти.

Процесс модернизации традиционных политических систем, который носит глобальный и до известной степени универсальный характер, осуществляется "в тесной связи с расширением экономического сотрудничества и торговли между странами, распространением научных достижений и передовых технологий, постоянным совершенствованием коммуникаций, ростом образования, урбанизацией" [17]. В каждой стране развивается свой неповторимый модернизационный сценарий, обусловленный политической культурой общества, особенностями политического устройства, политическими потребностями на конкретном историческом этапе. В этом кроется основное противоречие модернизации', ее универсальные цели не всегда согласуются с национальными ценностями и традициями развивающегося государства, что может породить "мощные социальные дисфункции, перенапряжение структур и механизмов управления" [18].

Обратившись к анализу актуального российского опыта конца XX — начала XXI в., можно увидеть эволюцию модернизационных сценариев политического развития нашей страны. Если на этапе перестройки власть пыталась реализовать на практике принципы социалистической демократии как особой — общенародной — формы организации государства и политической власти, то в 1990 г. произошла кардинальная смена политического курса. В качестве ориентира политического развития страны была избрана западная либеральная модель демократии. В 2010-х гг., в условиях все еще не завершившихся трансформационных процессов [19], в российской политической системе отмечены практически все описанные теоретиками политической модернизации кризисные явления.

1. Кризис идентичности (вследствие распада идеалов и ценностей, лежавших в основе доминировавшей ранее политической культуры), когда этнические и социально-структурные различия становятся препятствием для идентификации с определенной политической системой.

В России кризис идентичности выражается в сосуществовании этнической и национальной идентичности как двух конкурирующих форм групповой идентичности: для одной решающим фактором является культурная

(этнокультурная) общность, для другой — политическая (государственная). Данный вывод был подтвержден в серии исследований, посвященных выявлению иерархии идентичностей у населения, проведенных во многих полиэтничных регионах России, в частности в Татарстане, Карелии, Якутии, Бурятии, республиках Северного Кавказа, в 2005—2010 гг.

2. Кризис распределения материальных и культурных благ (как итог роста социальных ожиданий граждан от предложенных новых методов властвования и хозяйствования), который выражается в росте социальной напряженности в тех случаях, когда политическая система не способна к выработке адекватной стратегии, позволяющей избежать чрезмерной социальной дифференциации.

Пример

Поданным Федеральной службы государственной статистики, на начало 2013 г. за порогом бедности (т.е. с доходами ниже прожиточного минимума) находилось 13,1% российского населения. Минимальная зарплата у трети работников составила менее 1,5 прожиточного минимума, а у каждого пятого — ниже прожиточного минимума. Почти 40% россиян называли себя бедными людьми. Разрыв доходов между бедными и богатыми достиг 15-кратной величины (при оптимальном для нормального социального самочувствия разрыве от 5 до 8 раз) [20].

3. Кризис политического участия (обусловлен сменой привычных форм и механизмов вовлечения граждан в политический процесс) характеризуется ростом числа социальных групп с противоречивыми политическими интересами, претендующих на активное участие в политике и нередко отвергающих предлагаемые государством каналы и механизмы учета мнений.

Пример

Абсентеизм как одно из проявлений кризиса идентичности стал в 2010-х гг. обычным явлением на российских региональных выборах. Рекордно низкой явка избирателей стала в единый день голосования 8 сентября 2013 г. (около 7 тыс. выборов разного уровня прошли в 80 субъектах Федерации). Так, на губернаторских выборах явка находилась в диапазоне 32—38% (Москва, Московская область, Хакасия, Забайкальский и Хабаровский края), а во Владимирской и Магаданской областях недостигла и 30%. Явка на выборы моров городов оказалась еще более низкой — в среднем 24—26% (в Вологде и Владивостоке явка не превысила 20%).

Наряду с тенденцией к снижению активности избирателей на прошедших в сентябре 2013 г. выборах был зафиксирован существенный рост политической конкуренции. По мнению экспертов, наиболее значимыми причинами можно считать "заметный фон протестных настроений в ряде регионов и расколы внутри элиты, что повлияло на активность партий и кандидатов, привело в некоторых регионах к очень острой борьбе" [21].

  • 4. Кризис "проникновения" (управления) проявляется в снижении способности государственного управления проводить свои решения в различных областях общественной жизни и приводит к появлению множества центров влияния, обладающих возможностью изменять в свою пользу содержание управленческих решений (законов, установлений) власти. Размышляя о характере современного российского политического процесса и причинах возникновения системных политических кризисов развития, исследователи следующим образом оценивают эффективность управленческой модели, воссозданной в России в 2010-х гг.: "Властно-политический механизм в виде единой вертикали власти внешне выглядит монолитным и неограниченно-эффективным, однако его способность успешно решать существующие проблемы в условиях назревающего “системного кризиса” выглядит достаточно спорной. Механизм обратной связи между обществом и властью сегодня ослаблен и недостаточно эффективен из-за “корпоративной замкнутости" российской элиты, а также из-за многочисленных явных и скрытых “блокировок” на разных уровнях власти и управления" [22].
  • 5. Кризис легитимности, который возникает в результате рассогласования целей и ценностей правящего режима с представлениями основной части граждан о необходимых средствах и формах политического регулирования, нормах справедливого правления. Самый серьезный за последние 20 лет политический кризис в России разразился в конце 2011 — начале 2012 г. Несогласие с итогами выборов в Государственную Думу VI созыва и президентских выборов 2012 г. вылилось в массовые протестные акции. Помимо требования о признании нелегитимности прошедших выборов участники движения высказывали протест против власти, политической системы и ситуации в стране в целом.

Об этом свидетельствуют данные опроса "Митингующие в Москве: кто, зачем и как вышел па проспект Сахарова в субботу?", проведенного Всероссийским центром по изучению общественного мнения (далее - ВЦИОМ) среди 600 участников митинга, который прошел 24 декабря 2011 г. в Москве па проспекте имени Сахарова. Исследование (итоги которого были опубликованы на сайте ВЦИОМ 27 декабря 2011 г.) показало, что 32% протестующих пришли на митинг, чтобы выразить несогласие с итогами выборов в Госдуму, для 15% опрошенных митинг стал способом выражения протеста против властей, 12% митингующих приняли участие в акции из желания проявить активную гражданскую позицию [23] (рис. 3.1).

0 том, как преодолеть кризисные явления в современной российской политике, как оптимизировать взаимодействие между разными элементами политической системы и какую роль в гармонизации информационно-властных отношений в обществе играет политическая журналистика, будет сказано в параграфе 3.2.

Рис. 3.1. Инфографика по итогам исследования ВЦИОМ "Митингующие в Москве: кто, зачем и как вышел на проспект Сахарова в субботу?", представленная на сайте ВЦИОМ

  • [1] Easton D. The Political System. An Inquiry into the State of Political Science. N. Y., 1953.
  • [2] Easton D. A Framework for Political Analysis. Fugle wood Cliffs, 1965; Easton D. A Systems Analysis of Political Life. N. Y., 1965; Easton D. N. Y., 1990; etc.
  • [3] Almond G., Verba S. The Civic Culture: Political Attitudes and Democracy in Five Nations. Princeton, 1963: Almond G. (ed.) Comparative Politics Today: A World View. Little, 1974; etc.
  • [4] Deutsch K. The Nerves of Government: Models of Political Communication and Control. N. Y., 1963.
  • [5] Дегтярев А. А. Основы политической теории. M., 1998. С. 86.
  • [6] В марксистской традиции политическая система рассматривалась через призму существования и функционирования классового общества, где основная цель государства — выражать и защищать интересы и волю господствующего класса.
  • [7] См: Белых А. К. Политическая организация общества и социалистическое управление. Л., 1967; Бобош Г. Система социалистической демократии и государственное управление в период развернутого строительства коммунизма // Вопросы политической организации общества в период развернутого строительства коммунизма. М., 1962; Баитин А/. И. Система политической организации социалистического общества и государство // 50 лет Советской власти и актуальные проблемы правовой науки. Саратов, 1967; Кравченко В. В. Общественные организации в системе социалистической демократии // Проблемы демократии в современном мире. М., 1967; Разин В. И. Политическая организация общества. М., 1967; и др.
  • [8] Политология: словарь / отв. ред. В. Н. Коновалов. М., 2010.
  • [9] Политическая система общества. Энциклопедический словарь экономики и права. 2004. dic.academic.rU/dic.nsf/dic_economic_law/l 1132/.
  • [10] Британика: энциклопедия. britannica.com/EBchecked
  • [11] Политическая система общества // Политология: словарь.
  • [12] Политическая система общества // Энциклопедический словарь экономики и права. 2004. dic.acadcmic.rU/dic.nsf/dic_economic_law/l 1132/
  • [13] Пугачев В. П., Соловьев Л. И. Введение в политологию. 4-е изд.. перераб. и доп. М., 2010. С. 428.
  • [14] Политическое развитие // Политология. Словарь. М., 2001. com/politologiya slovar/page/politicheskoe_razvitie.2537
  • [15] Политическое развитие // Политология. Словарь.
  • [16] Пугачев В. П., Соловьев Л. И. Введение в политологию. 4-е изд. С. 429.
  • [17] Пугачев В. П., Соловьев Л. И. Введение в политологию. 4-е изд. С. 431.
  • [18] Пугачев В. И, Соловьев А. И. Введение в политологию. 4-е изд. С. 431.
  • [19] См. об этом: Готово ли российское общество к модернизации? / под ред. М. К. Горшкова, Р. Крумма, Н. Е. Тихоновой. М., 2010.
  • [20] Выжуткович В. Роскошь как средство передвижения // Российская газета. 2013. 12 аир.
  • [21] Орлов Д. Аналитический доклад "Выборы 8 сентября: новое качество электоральной поддержки власти" // Агентство политических и экономических публикаций. 16.09.2013. apecom.ru/projects
  • [22] Бирюков С. Российская модернизация: через тернии к возрождению страны? // Агентство политических новостей. 23.12.2009. apn.ru/publications/print22264.htm
  • [23] Сайт Всероссийского центра по изучению общественного мнения. wciom.ru/ (1-112274
 
< Пред   СОДЕРЖАНИЕ     След >